carpe diem
Очень хорошо и метко спектакль по этой повести назван "Хищники". Да, история полнится хищниками, самыми разными, но в одном одинаковыми: вот красивая девушка, милая и весёлая, как птичка, а давайте-ка её поймаем, давайте заманим в силок... давайте пристрелим, в конце концов.
Господин Камышев, он же Зиновьев, пишет книгу об охоте. О драме, случившейся там. И саму эту драму, конечно, ожидаешь с самого начала, и виновника истинного вычисляешь довольно быстро, но Чехов и не детектив пишет, не триллер, чтобы интригами и вотэтоповоротами нас занимать. Читатель почти сразу, и без его подстраничных комментариев, догадается: что-то не так с Зиновьевым, как-то странно он рассказывает, какие-то противоречия есть в его собственном характере... вот в чём главный интерес, вот в чём изюминка повести.
Зиновьев рисует себя этаким чувствительным эстетом, тонкой, нежной душой — и красота природы в нём отзывается, и на пороки человеческие он смотреть спокойно не может, и граф Карнеев, пьяница и повеса, ему отвратителен. А потом он идёт пьянствовать на пару с этим графом и Оленьку рассматривает как добычу, жертву, желанный экземпляр — хорошо бы владеть такой, хорошо бы присвоить её себе... То же самое — граф. Не живая для них Оленька, не человек вовсе. И так же было у Зиновьева с Наденькой. Он, конечно, оправдывал себя, порицал, называл скотиной, эгоистом, глупцом... а толку-то, если ничего, кроме боли, он Наденьке не принёс. И Оленьке тоже. Страшный человек. Не из-за того даже, что делает, а из-за того, как к своим поступкам относится... для видимости он жалеет Оленьку, но вот жаль ли ему на самом деле? Нет. И угрызений совести никаких он не испытывает, и нисколько себя не осуждает.
Злые, жестокие люди, да ещё и пустые, безнадёжно пустые внутри. Какой смысл был в жизни графа Карнеева? Волочься за всеми симпатичными девицами, проматывать деньги да пить. Зиновьев тащит за собой такую же бессмысленную жизнь, только у него ещё есть непомерное самолюбие и презрение ко всем на свете, кроме, конечно, себя, прекрасного и безупречного. Да и Оленька сама — глупенькая, серенькая, деньгами одержимая... у неё платье не может быть хорошим, если стоит дёшево. И замуж она пошла вовсе не за трогательно влюблённого в неё старика Урбенина, а за его деньги, за платья, за дом богатый. Но Оленька ещё и тщеславна, ей старых и некрасивых не надо, поэтому она ввязалась в интрижку сначала с Зиновьевым, а потом и с графом. Проскальзывает как будто мысль, что она несчастна, пыталась таким образом от сумасшедшего отца сбежать, найти хоть какое-то место в жизни... но мне, если честно, такую вот Оленьку не жалко ни капли. Не нравился ей Урбенин, не хотела она его любви? Что ж, получила именно то, чего хотела. Нет, конечно, не заслужила она своей участи, этой "драмы на охоте", но, случись всё не так, конец её вряд ли уж очень отличался бы.
Есть тут и славные, добрые, искренние люди — Надя Калинина, доктор, Урбенин, только им счастья не выпало, ничего они не сумели сделать против хищников.
А пишет Чехов прекрасно. Всегда у него персонажи получаются яркими и живыми, история выпуклой, а драма сильной и глубокой. Чеховские рассказы во мне ещё со школы крепко отпечатались, и повесть эта тоже запомнится надолго.
Господин Камышев, он же Зиновьев, пишет книгу об охоте. О драме, случившейся там. И саму эту драму, конечно, ожидаешь с самого начала, и виновника истинного вычисляешь довольно быстро, но Чехов и не детектив пишет, не триллер, чтобы интригами и вотэтоповоротами нас занимать. Читатель почти сразу, и без его подстраничных комментариев, догадается: что-то не так с Зиновьевым, как-то странно он рассказывает, какие-то противоречия есть в его собственном характере... вот в чём главный интерес, вот в чём изюминка повести.
Зиновьев рисует себя этаким чувствительным эстетом, тонкой, нежной душой — и красота природы в нём отзывается, и на пороки человеческие он смотреть спокойно не может, и граф Карнеев, пьяница и повеса, ему отвратителен. А потом он идёт пьянствовать на пару с этим графом и Оленьку рассматривает как добычу, жертву, желанный экземпляр — хорошо бы владеть такой, хорошо бы присвоить её себе... То же самое — граф. Не живая для них Оленька, не человек вовсе. И так же было у Зиновьева с Наденькой. Он, конечно, оправдывал себя, порицал, называл скотиной, эгоистом, глупцом... а толку-то, если ничего, кроме боли, он Наденьке не принёс. И Оленьке тоже. Страшный человек. Не из-за того даже, что делает, а из-за того, как к своим поступкам относится... для видимости он жалеет Оленьку, но вот жаль ли ему на самом деле? Нет. И угрызений совести никаких он не испытывает, и нисколько себя не осуждает.
Злые, жестокие люди, да ещё и пустые, безнадёжно пустые внутри. Какой смысл был в жизни графа Карнеева? Волочься за всеми симпатичными девицами, проматывать деньги да пить. Зиновьев тащит за собой такую же бессмысленную жизнь, только у него ещё есть непомерное самолюбие и презрение ко всем на свете, кроме, конечно, себя, прекрасного и безупречного. Да и Оленька сама — глупенькая, серенькая, деньгами одержимая... у неё платье не может быть хорошим, если стоит дёшево. И замуж она пошла вовсе не за трогательно влюблённого в неё старика Урбенина, а за его деньги, за платья, за дом богатый. Но Оленька ещё и тщеславна, ей старых и некрасивых не надо, поэтому она ввязалась в интрижку сначала с Зиновьевым, а потом и с графом. Проскальзывает как будто мысль, что она несчастна, пыталась таким образом от сумасшедшего отца сбежать, найти хоть какое-то место в жизни... но мне, если честно, такую вот Оленьку не жалко ни капли. Не нравился ей Урбенин, не хотела она его любви? Что ж, получила именно то, чего хотела. Нет, конечно, не заслужила она своей участи, этой "драмы на охоте", но, случись всё не так, конец её вряд ли уж очень отличался бы.
Есть тут и славные, добрые, искренние люди — Надя Калинина, доктор, Урбенин, только им счастья не выпало, ничего они не сумели сделать против хищников.
А пишет Чехов прекрасно. Всегда у него персонажи получаются яркими и живыми, история выпуклой, а драма сильной и глубокой. Чеховские рассказы во мне ещё со школы крепко отпечатались, и повесть эта тоже запомнится надолго.