carpe diem
У меня сложные отношения даже не с Диккенсом, а с переводом Диккенса. "Дэвида Копперфильда" ужасно перевели. И все очарование подробных, тягучих описаний исчезло без следа - просто в таком переводе читать невозможно. Хочешь разделаться поскорей и даже перелистать страницы. Слава богу, на помощь бедной мне пришла кашкинская школа! И в бесподобном своем стиле - легком, летящем, приятном на вкус - сделала "Большие надежды" хотя бы с точки зрения языка вещью дивной. Живой, воздушный язык, достоверные диалоги, и каждому персонажу - свои словечки, своя манера говорить. Эта книга играет всеми красками языка, с ней быть - одно удовольствие.
Но если не касаться перевода, можно сказать просто: "Диккенс". И все этим будет сказано. Его герои безошибочно узнаются среди других - они такие симпатичные, милые сердцу ребята, все разные, не без греха, конечно, не без своих ошибок. Есть и подлинные негодяи, злодеи, люди без капли света в душе. Таких, конечно, не много, и, тоже само собой разумеется, они терпят поражение от людей добрых и светлых. Не сразу. Не без дороги, полной преград и ям, потерь и разочарований. Пожалуй, здесь как раз самое главное чувство - разочарование. И Пип, в отличие от того же Дэвида, не с плохими людьми на своем пути сражается, а с... самим собой? Есть Пип и его большие надежды. Книга о том, как человек эти надежды обретает, как их лелеет и вынашивает в себе, а потом, теряя их, пробует на вкус разочарование. О том, как человек живет уже без своих потерянных надежд.
Скромный мальчик Пип жил, не имея особых видов на будущее. Были у него только сестра-тиран и перспектива стать помощником кузнеца. Кажется, Пип всем доволен, он любит Джо, любит свой дом, любит свою жизнь, такую, как есть, - тихую, скромную, непритязательную, любит простую и добрую девушку Бидди... И все бы хорошо сложилось в его жизни, если бы он не попал к мисс Хэвишем. Если бы эта роскошь, эта другая, более красивая и богатая жизнь, не раздразнили его. А потом Эстелла... прекрасная, далекая, как звезда, просто не похожая на все, что Пип видел раньше. Не потому ли он ее полюбил? В Эстелле как бы определилась высшая точка его больших надежд.
Одурманенный Пип жаждет славного будущего и надежного положения так же глупо и нелепо, как любит Эстеллу. Оба эти чувства - сильные, крепкие, болезненные, совершенно неразумные, да и гибельные для него самого. Пип как-то устраняется от собственной жизни и только ждет. Ждет, ждет, ждет, пока счастливое будущее станет настоящим, а Эстелла достанется ему. Пип так сильно этого хотел, ровным счетом ничего не предпринимая, чтобы сделать мечты реальностью, что как-то сразу было очевидно - не сбудутся его надежды, не получит он Эстеллу и славное будущее.
А рядом с Пипом - другой молодой человек. Тоже начавший свою дорогу в жизни, тоже без особых средств и знания, что нужно делать, но, в отличие от Пипа, Герберт что-то действительно делал. Работал, добивался руки любимой девушки... да, конечно, не без помощи Пипа, но все же. Образ жизни Герберта близок к образу жизни Джо - простого, доброго, работящего человека, который не ждет, а делает. И не было у Джо обиды, горечи, боли, не было обманутых ожиданий и полного бессилия, не было так же и низких чувств, желания растрачивать не свои деньги. Именно такой образ был близок и Пипу. Такой простой идеал. Но Пип, одурманенный надеждами, ушел от него в сторону и даже позабыл (хотя очень мучился стыдом за это) своих любимых людей.
Самая большая трагедия Пипа, пожалуй, в том, что негодяя из него не получилось. Он не может быть равнодушен и черств. Его сердце слишком доброе, душа слишком чистая, и на все свои грехи он отзывается раскаянием и муками совести. Не смог бы он стать каким-нибудь эгоистичным богачом, даже получи Эстеллу и состояние. Светлый, добрый мальчик, сбившийся с пути... все же хорошо. что он сумел на него вернуться.
Отдельных размышлений заслуживает, конечно, история мисс Хэвишем и Эстеллы. Два несчастных человека. Один из них свое личное несчастье перенес на другого - желая отомстить тем, кто сделал несчастным его. И даже не конкретному человеку - просто породе мужчин в целом. Мисс Хэвишем ошиблась, полагая, что будет счастлива, осуществив свою месть. Она и была - до каких-то пор, пока не увидела, что и Эстелла, ее любимая девочка, - почти совсем пустая внутри, холодная, безжизненная, и страдает, и Пип, светлый, живой мальчик, к которому она привязалась, страдает тоже. Мисс Хэвишем сломала три жизни, включая собственную, и что же остается ей в конце? Просить прощения. Только просить прощения, когда уже многое поздно менять, выправлять, ставить на место.
Это печальная история, она почти безнадежна - да, может, мисс Хэвишем и Эстелла обретут свое счастье, но так много времени упущено, так много возможностей, так много мгновений и чувств! Так много времени нужно было, чтобы понять - живое сердце лучше кусочка льда. Даже если оно болит, ноет, разбивается на тысячи осколков.
О том и пишет Диккенс. О живых, настоящих, глубоко чувствующих и переживающих людях. Это люди, не герои, они так ярко выписаны, что не стать соучастником их жизни невозможно.
Правда, что-то все же смущает меня в книгах Диккенса. На второй я это поняла. Что-то, что мешает ему стать моим Любимым Автором. Может, нечто в самих историях, в персонажах... я не знаю. Надо почитать еще и как следует в этом разобраться.
*
-
-
30.12.2015 в 17:12И Пип, в отличие от того же Дэвида, не с плохими людьми на своем пути сражается, а с... самим собой?
Мне это нравится. Люблю, конечно, и истории противостояния добра и зла, но и в лучших из них присутствует мотив борьбы с собой.
-
-
30.12.2015 в 17:19мотив борьбы с собой.
Это, пожалуй, и более сложный, и более интересный мотив.
-
-
30.12.2015 в 17:40В общем, в каких-то моментах, впечатлительность у меня не в меру зашкаливала)
-
-
30.12.2015 в 19:25-
-
30.12.2015 в 19:51