carpe diem
Пути моей творческой мысли неисповедимы. Вообще. Думала над фанфиком про мародеров, который мы задумали с Ирой, а придумала это.
Пейринг просто чудесный и трогательный до невероятности. Почему-то только сейчас это поняла.
Название: «Бродяга»
Автор: rainbow
Фэндом: «Гарри Поттер», Дж. Роулинг
Пейринг: Джеймс/Сириус
Рейтинг: G
Жанр: слэш
Размер: мини
Статус: закончен
читать дальшеСириус всегда был холоден с другими людьми. Другие — это не Джеймс, Ремус, Питер, не крепкая команда мародеров. Другие — это весь мир, кроме них. Не первый год Сириус учился на Гриффиндоре, почти привык к тому, что какое-то место вообще можно назвать своим домом, что какое-то место и каких-то людей можно любить. Но даже гриффиндорцы, в разной степени, в зависимости от настроения Сириуса, были чужаками. А чужак — тот, с кем надо держать себя холодно и заносчиво.
Этот холод пришел к Сириусу от Блэков. Конечно, от Блэков. По холодной, подчеркнуто безразличной ко всем, кроме себя, манере безошибочно узнавался Блэк. Джеймс порой видел в коридорах Хогвартса представителей этого славного семейства. Разных представителей. И думал с удивлением, до чего они все похожи, как будто из одного материала выточены. Ледяная Нарцисса с осанкой королевы и бесконечным презрением в глазах. Хищная Беллатрисса с опасной и немного безумной улыбкой. Серьезный, вечно собранный и замкнутый в себе Регулус. И другие ученики школы, имевшие пусть дальнее, но все-таки родство с Блэками, а значит, несущие в себе этот фамильный холод Блэков. Они все были нарочито холодны с людьми, окружавшими их. Чуть меньше с теми, в ком текла чистая, не порченая примесью магглов кровь, гораздо больше с грязнокровками, но никогда, ни при каких обстоятельствах Блэк не ставил другого человека на одну ступень с собой. Такой чести мог быть удостоен лишь другой Блэк. Благороднейшее и древнейшее семейство... оно считало, что стоит в самом центре мироздания. Школа существует вокруг него. Другие ученики школы существуют вокруг него. Ни один Блэк еще не упал так низко, чтобы полагать иначе.
Ни один Блэк. Потому что они все, в своем привычном общем решении, не сговариваясь заранее, исключили Сириуса из Блэков. Такой, как он, не может быть назван благородной фамилией. Ведь он умудрился не только попасть на Гриффиндор, сломав вековую семейную традицию, но и, вместо того, чтобы активно возражать такой страшной ошибке, общается с грязнокровками, а на своих родных даже смотреть брезгует. Праведному гневу Блэков не было границ. Конечно, они не сразу оставили Сириуса в покое. Попытки Нарциссы с холодной вежливостью вразумить глупого кузена, ядовитые насмешки Беллатриссы, нравоучительные речи Регулуса... Каждый Блэк считал своим долгом остановить Сириуса в коридоре и сказать ему что-то презрительное, сердитое, порой доходя до явных угроз и насилия. Последние, правда, кончились, когда Сириус ответил одному из особо дерзких Блэков, который посмел ударить его. Но мрачные взгляды, колкие насмешки и нарочитое презрение никогда не оставляли Сириуса — что, впрочем, и не сильно беспокоило его.
Из благороднейшего и древнейшего семейства он сам вычеркнул себя давным-давно. Но манеры Блэков, слишком глубоко войдя ему под кожу, порой скользили в его движениях и словах, когда он говорил с чужаками. Он, Блэк по крови, так и не научился доверять людям. И никогда не научится, Джеймс это знал. К Сириусу нельзя было подойти и завести с ним беседу, получив в ответ хотя бы простое дружелюбие. Нет, на любую попытку пересечь невидимую линию, что ограждала Блэка от мира и людей, он скалил зубы, как самый настоящий пес. Злой и сердитый пес. Пес, попавший в окружение чужих и незнакомых ему зверей. Сириус был подозрителен и недоверчив. Слишком подозрителен и недоверчив. Он окатывал чужаков своим блэковским холодом, отбивая охоту вообще подходить к этому странному мальчишке близко. Только Джеймса, Ремуса и Питера он впустил в свой мир. И нельзя сказать, что это случилось сразу и без каких-либо усилий с их стороны.
Джеймс смотрел на Сириуса, когда тот не мог заметить его взгляда, и ловил себя на том, что все еще бесконечно удивляется переменам. Он помнил Сириуса, который быстро и нервно подошел к столу Гриффиндора и сразу обвел всех своим звериным взглядом, как будто говоря: не подходите, убью. К нему и не подходили. Блэк, очутившийся вдруг на Гриффиндоре, покинувший вечную территорию Блэков, не вызывал добрых чувств ни у кого. Гриффиндорцы очень долго его в чем-то подозревали. И вряд ли они сами могли сказать, в чем именно. А Сириус только подкреплял их мутные подозрения, огрызаясь по-собачьи на каждое слово, не важно, с какой интонацией оно было сказано, огрызаясь на каждого человека, не важно, с каким намерением тот подошел. Только Джеймс, с любопытством изучая вихрастого мальчишку с другого конца стола, сумел разглядеть в нем что-то. За его изящными манерами, за дерзкой улыбкой и злым блеском в глазах, за холодом и нарочной развязностью. Он разглядел, хоть никогда не был особо тонким психологом, что этот чужой на Гриффиндоре мальчишка не просто так оказался здесь, не по странной ошибке Шляпы — нет, он намеренно хотел попасть на другой факультет, не туда, где были все его родные, все благороднейшее и древнейшее семейство Блэк. Он бежал от Блэков. И он отчаянно нуждался в дружбе, хотя вцепился бы в горло любому, что посмел бы озвучить такую мысль. Джеймс разглядел это в нем — и, обойдя гриффиндорский стол, сел рядом с ним и предложил ему эту дружбу.
Конечно, Сириус не сразу подпустил его к себе. Блэки, даже такие неправильные Блэки, как он, никого не подпускают к себе, не пройдя через долгий путь подозрений, недоверия и твердого заявления, что никто на свете им не нужен. Но и сейчас Джеймс, глядя на Сириуса, не мог не удивляться, до чего быстро и просто они вошли друг в друга, став одним существом. Когда это случилось? Когда учителя с улыбкой стали говорить, что, если Блэк пришел на урок без Поттера, значит, скоро на землю упадет большой метеорит? Когда он, Джеймс, начал ощущать себя живым и целым, только зная, что где-то рядом находится Сириус? Когда у них вообще не осталось в жизни минут, которые они проводили по отдельности?
Даже гриффиндорцы до сих пор видели в Сириусе Блэка. А с мародерами он был совсем другой. Ничего от холодных и надменных Блэков в нем не оставалось, когда он шел на поиски приключений со своими друзьями. Этот мальчик, который и перо в руках держал с изящной и ленивой грацией, во все горло хохотал, согнувшись и хватая себя за колени, если Джеймс выкидывал одну из своих вечных проделок; он с жадным блеском в глазах, оглядываясь, как самый заправский вор, лез вслед за ним в тайный коридор, где еще не ступала нога студента Хогвартса; он с детской улыбкой смотрел в небо, закинув руки за голову, и считал плывущие над головой облака. Когда Сириус был рядом с мародерами, его нельзя было и сравнить с тем Сириусом, что бросил вызов всем и вся на свете, только сев за стол Гриффиндора. Когда Сириус был с мародерами, любой чужак, видевший в нем Блэка, просто отказался бы признать, что эти два разных человека — один и тот же Сириус-не-Блэк. Царские манеры Блэков никогда не исчезали из него до конца, да и не исчезнут, они все же были его сутью, его кровью, но это не мешало ему открывать себя друзьям-мародерам до конца. И только им. Больше никому.
Никто не знал о жизни Сириуса у Блэков. Никто не знал, что он чувствует, возвращаясь на каникулы домой. Даже мародеры не знали об этом. А Джеймс знал всё. Только один раз со стороны Сириуса была попытка скрыть причину, по которой он приехал в Хогвартс сердитый, бледный, но с пятнами лихорадочного румянца на щеках и болью в глазах. Сириус, напустив на себя холод, хотел уйти от вопросов Джеймса краткими ответами — ничего, всё в порядке, это тебя не касается... Джеймс просто схватил его за рукав мантии, усадил на кровать рядом с собой и спокойно потребовал: «Рассказывай». Не попросил — потребовал. И Сириус рассказал ему.
Так что Джеймс знал всё. О не умеющей себя держать в руках матери, которая была беспощадна и скора на всякие наказания. Об отце, который спешил удалиться в безопасное место, сделав вид, что ничего не понимает, как только его жена начинала поднимать руку на Сириуса. Об идеальном во всех отношениях брате, которого вечно ставили Сириусу в пример. О том, как Вальбурга Блэк, смерив старшего сына презрительным взглядом, без лишних слов отвешивала ему пощечину. О том, как холодно и сыро в подземельях, лежащих на многие мили под особняком Блэков, где Сириус проводил гораздо больше времени, чем в доме. О том, как холоден и суров голос матери, когда она, без лишних колебаний используя на своем сыне магию, в сотый раз повторяет ему, что он опозорил их семью, опозорил, опозорил, опозорил... О бесконечных насмешках кузин. О семейном древе с золотыми нитями, которое с детства было его самым страшным проклятием. Об именах тысяч и тысяч Блэков, что его заставляли учить наизусть. О никогда не прекращающихся разговорах про чистоту крови, про древний род, про то, что только глупец может хотя бы слово сказать такому ничтожеству, как «этот Поттер». О слабых попытках кузины Андромеды поддержать его — слабых, потому что она боялась гнева Блэков в той же степени, в какой любила Сириуса. О гнетущей, тяжелой тишине на семейных ужинах, когда лучше было смотреть в тарелку, чем поднять голову и увидеть, как все с одинаковым осуждением и презрением смотрят на тебя. О ярости, бессильной, не находящей себе выхода, что клокочет в душе, - но ее нельзя ни за что на свете выпустить наружу, ведь за каждым дерзким словом следовала пощечина, подземелья, заклятия, боль...
Джеймс знал всё. Но никогда не жалел Сириуса. Сириус не нуждался в жалости. Этого благороднейшего и древнейшего семейства не хватило бы, чтобы его сломать.
- Я не вернусь к ним, - сказал Сириус, когда они с Джеймсом, уйдя от всего мира, сидели на берегу озера и смотрели, как солнце бросает на воду свои последние лучи. - Не вернусь. Не могу больше жить там. Не знаю, куда пойду, но... только не в этот дом.
Его голос звучит отрывисто и жестко — почти как собачий лай. Он не говорил слова, он выплевывал их, с особым отвращением произнося слово «дом». Прислонившись спиной к дереву, нервно перебирая в руках веточку и ломая ее на мелкие куски, Сириус не отрывал взгляда от воды, от солнца, не смотрел на Джеймса — зато Джеймс смотрел на него. На жесткую складку между бровей. На плотно сжатые губы. На яростный огонек в глазах. На лицо, искривленное гримасой ненависти к Блэкам. На всего него, который нервными, быстрыми, дерзкими движениями бросал вызов тем, кто хотел отнять у него свободу. А свобода была почти единственной на свете вещью, за которую Сириус был готов драться до последнего вздоха. Второй такой вещью был Джеймс.
Джеймс, потянувшись вперед, тронул Сириуса за прядь темных волос, убирая ее с лица. И потом, отняв у него обломки веточки, накрыл своей рукой его руку.
- Ты пойдешь ко мне, Бродяга, - сказал он с той же уверенностью и твердостью в голосе, с которой когда-то потребовал, чтобы Сириус рассказал ему всё про Блэков. Этот тон не предполагал никаких обсуждений. Спорить с ними было бесполезно. И Сириус, зная это, спорить не стал, не стал, впрочем, и удивляться, и шумно благодарить. В его глазах отражался только свет заходящего солнца, Джеймс не мог понять, какие чувства испытывает Сириус сейчас — он почти никогда не мог понять это. Сириус даже не посмотрел на него — его благодарность, его бесконечная благодарность и доверие были выражены в быстром движении, когда он крепко сжал руку Джеймса своей.
- Мой Бродяга... - чуть тише повторил Джеймс, поймав в ответ улыбку Сириуса. Спокойную и ровную улыбку.
Джеймс называл его Бродягой не только потому, что он умел превращаться в собаку. Сириус был бродягой по крови — больше, чем Блэком. Он никогда не находил своего места в этом мире — искал и не находил. Дом Блэков никогда не был для него настоящим домом — и он бродил, с недоверием относясь к любому человеку и любому месту, пытаясь отыскать этот дом, где никто не будет ломать ему крылья и ограничивать свободу, что билась у него под кожей, дом, где его наконец примут таким, какой он есть, и полюбят... не за то, что он Блэк, и не за то, что он не-Блэк, ничего не требуя, не загоняя в рамки. Джеймс знал о Сириусе всё. Знал и это. И, кажется, с первой их встречи старался стать для него тем самым домом.
Спокойная и ровная улыбка вечно беспокойного, нервного, скитающегося Бродяги, которую высветил последний луч солнца на берегу озера, сказала ему лучше всяких слов, что это уже случилось. Хогвартс стал для Сириуса домом. Потому, что в Хогварсте был Джеймс.
«Ты — мой дом» - без слов, одной улыбкой, сказал ему Сириус.
Пейринг просто чудесный и трогательный до невероятности. Почему-то только сейчас это поняла.
Название: «Бродяга»
Автор: rainbow
Фэндом: «Гарри Поттер», Дж. Роулинг
Пейринг: Джеймс/Сириус
Рейтинг: G
Жанр: слэш
Размер: мини
Статус: закончен
читать дальшеСириус всегда был холоден с другими людьми. Другие — это не Джеймс, Ремус, Питер, не крепкая команда мародеров. Другие — это весь мир, кроме них. Не первый год Сириус учился на Гриффиндоре, почти привык к тому, что какое-то место вообще можно назвать своим домом, что какое-то место и каких-то людей можно любить. Но даже гриффиндорцы, в разной степени, в зависимости от настроения Сириуса, были чужаками. А чужак — тот, с кем надо держать себя холодно и заносчиво.
Этот холод пришел к Сириусу от Блэков. Конечно, от Блэков. По холодной, подчеркнуто безразличной ко всем, кроме себя, манере безошибочно узнавался Блэк. Джеймс порой видел в коридорах Хогвартса представителей этого славного семейства. Разных представителей. И думал с удивлением, до чего они все похожи, как будто из одного материала выточены. Ледяная Нарцисса с осанкой королевы и бесконечным презрением в глазах. Хищная Беллатрисса с опасной и немного безумной улыбкой. Серьезный, вечно собранный и замкнутый в себе Регулус. И другие ученики школы, имевшие пусть дальнее, но все-таки родство с Блэками, а значит, несущие в себе этот фамильный холод Блэков. Они все были нарочито холодны с людьми, окружавшими их. Чуть меньше с теми, в ком текла чистая, не порченая примесью магглов кровь, гораздо больше с грязнокровками, но никогда, ни при каких обстоятельствах Блэк не ставил другого человека на одну ступень с собой. Такой чести мог быть удостоен лишь другой Блэк. Благороднейшее и древнейшее семейство... оно считало, что стоит в самом центре мироздания. Школа существует вокруг него. Другие ученики школы существуют вокруг него. Ни один Блэк еще не упал так низко, чтобы полагать иначе.
Ни один Блэк. Потому что они все, в своем привычном общем решении, не сговариваясь заранее, исключили Сириуса из Блэков. Такой, как он, не может быть назван благородной фамилией. Ведь он умудрился не только попасть на Гриффиндор, сломав вековую семейную традицию, но и, вместо того, чтобы активно возражать такой страшной ошибке, общается с грязнокровками, а на своих родных даже смотреть брезгует. Праведному гневу Блэков не было границ. Конечно, они не сразу оставили Сириуса в покое. Попытки Нарциссы с холодной вежливостью вразумить глупого кузена, ядовитые насмешки Беллатриссы, нравоучительные речи Регулуса... Каждый Блэк считал своим долгом остановить Сириуса в коридоре и сказать ему что-то презрительное, сердитое, порой доходя до явных угроз и насилия. Последние, правда, кончились, когда Сириус ответил одному из особо дерзких Блэков, который посмел ударить его. Но мрачные взгляды, колкие насмешки и нарочитое презрение никогда не оставляли Сириуса — что, впрочем, и не сильно беспокоило его.
Из благороднейшего и древнейшего семейства он сам вычеркнул себя давным-давно. Но манеры Блэков, слишком глубоко войдя ему под кожу, порой скользили в его движениях и словах, когда он говорил с чужаками. Он, Блэк по крови, так и не научился доверять людям. И никогда не научится, Джеймс это знал. К Сириусу нельзя было подойти и завести с ним беседу, получив в ответ хотя бы простое дружелюбие. Нет, на любую попытку пересечь невидимую линию, что ограждала Блэка от мира и людей, он скалил зубы, как самый настоящий пес. Злой и сердитый пес. Пес, попавший в окружение чужих и незнакомых ему зверей. Сириус был подозрителен и недоверчив. Слишком подозрителен и недоверчив. Он окатывал чужаков своим блэковским холодом, отбивая охоту вообще подходить к этому странному мальчишке близко. Только Джеймса, Ремуса и Питера он впустил в свой мир. И нельзя сказать, что это случилось сразу и без каких-либо усилий с их стороны.
Джеймс смотрел на Сириуса, когда тот не мог заметить его взгляда, и ловил себя на том, что все еще бесконечно удивляется переменам. Он помнил Сириуса, который быстро и нервно подошел к столу Гриффиндора и сразу обвел всех своим звериным взглядом, как будто говоря: не подходите, убью. К нему и не подходили. Блэк, очутившийся вдруг на Гриффиндоре, покинувший вечную территорию Блэков, не вызывал добрых чувств ни у кого. Гриффиндорцы очень долго его в чем-то подозревали. И вряд ли они сами могли сказать, в чем именно. А Сириус только подкреплял их мутные подозрения, огрызаясь по-собачьи на каждое слово, не важно, с какой интонацией оно было сказано, огрызаясь на каждого человека, не важно, с каким намерением тот подошел. Только Джеймс, с любопытством изучая вихрастого мальчишку с другого конца стола, сумел разглядеть в нем что-то. За его изящными манерами, за дерзкой улыбкой и злым блеском в глазах, за холодом и нарочной развязностью. Он разглядел, хоть никогда не был особо тонким психологом, что этот чужой на Гриффиндоре мальчишка не просто так оказался здесь, не по странной ошибке Шляпы — нет, он намеренно хотел попасть на другой факультет, не туда, где были все его родные, все благороднейшее и древнейшее семейство Блэк. Он бежал от Блэков. И он отчаянно нуждался в дружбе, хотя вцепился бы в горло любому, что посмел бы озвучить такую мысль. Джеймс разглядел это в нем — и, обойдя гриффиндорский стол, сел рядом с ним и предложил ему эту дружбу.
Конечно, Сириус не сразу подпустил его к себе. Блэки, даже такие неправильные Блэки, как он, никого не подпускают к себе, не пройдя через долгий путь подозрений, недоверия и твердого заявления, что никто на свете им не нужен. Но и сейчас Джеймс, глядя на Сириуса, не мог не удивляться, до чего быстро и просто они вошли друг в друга, став одним существом. Когда это случилось? Когда учителя с улыбкой стали говорить, что, если Блэк пришел на урок без Поттера, значит, скоро на землю упадет большой метеорит? Когда он, Джеймс, начал ощущать себя живым и целым, только зная, что где-то рядом находится Сириус? Когда у них вообще не осталось в жизни минут, которые они проводили по отдельности?
Даже гриффиндорцы до сих пор видели в Сириусе Блэка. А с мародерами он был совсем другой. Ничего от холодных и надменных Блэков в нем не оставалось, когда он шел на поиски приключений со своими друзьями. Этот мальчик, который и перо в руках держал с изящной и ленивой грацией, во все горло хохотал, согнувшись и хватая себя за колени, если Джеймс выкидывал одну из своих вечных проделок; он с жадным блеском в глазах, оглядываясь, как самый заправский вор, лез вслед за ним в тайный коридор, где еще не ступала нога студента Хогвартса; он с детской улыбкой смотрел в небо, закинув руки за голову, и считал плывущие над головой облака. Когда Сириус был рядом с мародерами, его нельзя было и сравнить с тем Сириусом, что бросил вызов всем и вся на свете, только сев за стол Гриффиндора. Когда Сириус был с мародерами, любой чужак, видевший в нем Блэка, просто отказался бы признать, что эти два разных человека — один и тот же Сириус-не-Блэк. Царские манеры Блэков никогда не исчезали из него до конца, да и не исчезнут, они все же были его сутью, его кровью, но это не мешало ему открывать себя друзьям-мародерам до конца. И только им. Больше никому.
Никто не знал о жизни Сириуса у Блэков. Никто не знал, что он чувствует, возвращаясь на каникулы домой. Даже мародеры не знали об этом. А Джеймс знал всё. Только один раз со стороны Сириуса была попытка скрыть причину, по которой он приехал в Хогвартс сердитый, бледный, но с пятнами лихорадочного румянца на щеках и болью в глазах. Сириус, напустив на себя холод, хотел уйти от вопросов Джеймса краткими ответами — ничего, всё в порядке, это тебя не касается... Джеймс просто схватил его за рукав мантии, усадил на кровать рядом с собой и спокойно потребовал: «Рассказывай». Не попросил — потребовал. И Сириус рассказал ему.
Так что Джеймс знал всё. О не умеющей себя держать в руках матери, которая была беспощадна и скора на всякие наказания. Об отце, который спешил удалиться в безопасное место, сделав вид, что ничего не понимает, как только его жена начинала поднимать руку на Сириуса. Об идеальном во всех отношениях брате, которого вечно ставили Сириусу в пример. О том, как Вальбурга Блэк, смерив старшего сына презрительным взглядом, без лишних слов отвешивала ему пощечину. О том, как холодно и сыро в подземельях, лежащих на многие мили под особняком Блэков, где Сириус проводил гораздо больше времени, чем в доме. О том, как холоден и суров голос матери, когда она, без лишних колебаний используя на своем сыне магию, в сотый раз повторяет ему, что он опозорил их семью, опозорил, опозорил, опозорил... О бесконечных насмешках кузин. О семейном древе с золотыми нитями, которое с детства было его самым страшным проклятием. Об именах тысяч и тысяч Блэков, что его заставляли учить наизусть. О никогда не прекращающихся разговорах про чистоту крови, про древний род, про то, что только глупец может хотя бы слово сказать такому ничтожеству, как «этот Поттер». О слабых попытках кузины Андромеды поддержать его — слабых, потому что она боялась гнева Блэков в той же степени, в какой любила Сириуса. О гнетущей, тяжелой тишине на семейных ужинах, когда лучше было смотреть в тарелку, чем поднять голову и увидеть, как все с одинаковым осуждением и презрением смотрят на тебя. О ярости, бессильной, не находящей себе выхода, что клокочет в душе, - но ее нельзя ни за что на свете выпустить наружу, ведь за каждым дерзким словом следовала пощечина, подземелья, заклятия, боль...
Джеймс знал всё. Но никогда не жалел Сириуса. Сириус не нуждался в жалости. Этого благороднейшего и древнейшего семейства не хватило бы, чтобы его сломать.
- Я не вернусь к ним, - сказал Сириус, когда они с Джеймсом, уйдя от всего мира, сидели на берегу озера и смотрели, как солнце бросает на воду свои последние лучи. - Не вернусь. Не могу больше жить там. Не знаю, куда пойду, но... только не в этот дом.
Его голос звучит отрывисто и жестко — почти как собачий лай. Он не говорил слова, он выплевывал их, с особым отвращением произнося слово «дом». Прислонившись спиной к дереву, нервно перебирая в руках веточку и ломая ее на мелкие куски, Сириус не отрывал взгляда от воды, от солнца, не смотрел на Джеймса — зато Джеймс смотрел на него. На жесткую складку между бровей. На плотно сжатые губы. На яростный огонек в глазах. На лицо, искривленное гримасой ненависти к Блэкам. На всего него, который нервными, быстрыми, дерзкими движениями бросал вызов тем, кто хотел отнять у него свободу. А свобода была почти единственной на свете вещью, за которую Сириус был готов драться до последнего вздоха. Второй такой вещью был Джеймс.
Джеймс, потянувшись вперед, тронул Сириуса за прядь темных волос, убирая ее с лица. И потом, отняв у него обломки веточки, накрыл своей рукой его руку.
- Ты пойдешь ко мне, Бродяга, - сказал он с той же уверенностью и твердостью в голосе, с которой когда-то потребовал, чтобы Сириус рассказал ему всё про Блэков. Этот тон не предполагал никаких обсуждений. Спорить с ними было бесполезно. И Сириус, зная это, спорить не стал, не стал, впрочем, и удивляться, и шумно благодарить. В его глазах отражался только свет заходящего солнца, Джеймс не мог понять, какие чувства испытывает Сириус сейчас — он почти никогда не мог понять это. Сириус даже не посмотрел на него — его благодарность, его бесконечная благодарность и доверие были выражены в быстром движении, когда он крепко сжал руку Джеймса своей.
- Мой Бродяга... - чуть тише повторил Джеймс, поймав в ответ улыбку Сириуса. Спокойную и ровную улыбку.
Джеймс называл его Бродягой не только потому, что он умел превращаться в собаку. Сириус был бродягой по крови — больше, чем Блэком. Он никогда не находил своего места в этом мире — искал и не находил. Дом Блэков никогда не был для него настоящим домом — и он бродил, с недоверием относясь к любому человеку и любому месту, пытаясь отыскать этот дом, где никто не будет ломать ему крылья и ограничивать свободу, что билась у него под кожей, дом, где его наконец примут таким, какой он есть, и полюбят... не за то, что он Блэк, и не за то, что он не-Блэк, ничего не требуя, не загоняя в рамки. Джеймс знал о Сириусе всё. Знал и это. И, кажется, с первой их встречи старался стать для него тем самым домом.
Спокойная и ровная улыбка вечно беспокойного, нервного, скитающегося Бродяги, которую высветил последний луч солнца на берегу озера, сказала ему лучше всяких слов, что это уже случилось. Хогвартс стал для Сириуса домом. Потому, что в Хогварсте был Джеймс.
«Ты — мой дом» - без слов, одной улыбкой, сказал ему Сириус.
@темы: magic world, творчество, фанфики
-
-
15.02.2015 в 23:33Джеймс называл его Бродягой не только потому, что он умел превращаться в собаку. Сириус был бродягой по крови — больше, чем Блэком.
Заставила не-шиппера проникнуться, одним словом
-
-
15.02.2015 в 23:40Тиран, я никак не ждала твоего пришествия в этот фик. Я пляшу и радуюсь до писка-визга. Спасибо тебе большое
Вообще я правда очень рада, что тебе образ Сириуса понравился. Я как-то внезапно и сильно прониклась этим героем. Вроде как и раньше любила, но теперь... просто совсем. За цитатку выделенную - отдельный писк! И уж за это Заставила не-шиппера проникнуться тем более
Сириуса стойко шипперю с Ремусом
Почему бы и нет, я читала по ним что-то, мне понравилось
люблю пару Джеймс / Лили
Тоже люблю. Но мало. Просто не уходила в их отношения глубоко.
Господи, да ГП лопается от пейрингов самых разных и прекрасных
-
-
15.02.2015 в 23:51Думала, только у тебя это получается - не-шипперов цеплять своими фиками
А может, я училась этому у тебя
Они очень даже подходят друг другу.
Этот пейринг вообще немного причиняет мне боль, потому что ТОНКС И ЛЮПИН ЛЮПИН И ТОНКС ААААААА, но в той вселенной, в которой я их шипперю, Тонкс либо нет, либо она наивно по-девичьи влюблена в Грюма #неспрашивайяупрт. Сириус довольно безбашенный, а Ремус — наоборот, единственный, мне кажется, кто способен его удержать в узде. Тот, кто в тяжелый момент молча возьмет его лицо в ладони и заставит взглянуть на себя, и этого будет достаточно, чтобы привести Сириуса в чувство.
Просто не уходила в их отношения глубоко.
Тоже не уходила, просто у меня есть отп в Поттериане, которые... ну, константы. С детства. Не могу их менять, не могу переписывать, не могу представлять с другими, к таким отп относятся еще, пожалуй, Полумна / Невилл (хотя знаю, что не канон), Гермиона / Рон, какой-нибудь совсем-совсем канон вроде уютных-ламповых Молли / Артур.
да ГП лопается от пейрингов самых разных и прекрасных
Трустори, товарищ! Трустори!
-
-
16.02.2015 в 00:11Вот ты почаще так думай и читай мои фики, а то я прямо расстроена, тиран, столько пишу, а ты молчи-и-шь *наглость - второе счастье*
А может, я училась этому у тебя
А может, мы просто талантливые няшки две
ТОНКС И ЛЮПИН ЛЮПИН И ТОНКС
Это просто святыня. Они меня рвут на много маленьких Рэйн.
она наивно по-девичьи влюблена в Грюма
Не могу не спрашивать! С этого места, пожалуйста, поподробней!
Сириус довольно безбашенный
Да. Это так. И ему нужен кто-то, кто его охладит и успокоит каким-то простым касанием. У меня это Джеймс (хоть сам далеко не пай-мальчик), у тебя Ремус, в целом суть одна, хоть пейринги разные, и это тоже здорово)
константы. С детства.
*жмет руку* Да, и у меня такие есть. Северус/Лили, Полумна/Невилл (чудный же пейринг, пусть не канон), Гермиона/Рон. Вот правда, ни с кем другим не представить.
Трустори, товарищ! Трустори!
Я вообще подозреваю, что ты там шипперишь всех и со всеми, но просто перечисли, какие пейринги у тебя любимые
-
-
16.02.2015 в 14:28А может, мы просто талантливые няшки две
Ну это-то однозначно
С этого места, пожалуйста, поподробней!
Мне очень нравится думать, что Грюм был одним из кумиров Тонкс в годы ее юности и учебы в Хогвартсе этак с пятого курса. Представляешь: юная впечатлительная хаффлпаффка изо дня в день читает в Пророке о геройствах мракоборца Аластора Грюма, посаженных им в тюрьму Пожирателях Смерти (наверное, тогда они уже именовались Пожирателями Смерти, она ведь довольно молода на момент действий в книгах), и ВПЕЧАТЛЯЕТСЯ. Так, что с жадностью поглощает книги по защите от темных искусств, заклинаниям и зельеварению и что там еще нужно было, чтобы стать мракоборцем, а в один прекрасный день после окончания Хогвартса получает письмо, что ее действительно приняли аврором в Министерство Магии. Она немного по-татьянолариновски создает для себя идеальный образ, но отличие Грюма от Онегина в том, что, несмотря на всю грубость и резкость, он действительно оказывается героем-мракоборцем, о котором Тонкс читала, слышала, под руководством которого мечтала работать. А Грюм... полагаю, его могли бы привлечь легкость и оптимизм Тонкс, плюс ее метаморфность, очень помогающая при операциях, и вообще это поразительно светлая, чудесная барышня *о* Но этот пейринг вряд ли имеет свой хэппи-энд, скорее многолетнюю недосказанность.
Полумна/Невилл (чудный же пейринг, пусть не канон)
Кстати, за утро вспомнила: по фильму он все же канон *о*
Обожаю момент из восьмого фильма, когда Невилл во время битвы сталкивается с ребятами на лестнице и такой «вы не видели Полумну? ололо я влюблен в нее, самое время сказать!»
Вот правда, ни с кем другим не представить.
Меня по этой причине, к слову, раздражают всевозможные пейринги с Гермионой и Роном.
просто перечисли, какие пейринги у тебя любимые
Симус Финниган / Дин Томас, Дамблдор / Грин-де-Вальд, Фенрир Сивый / Скабиор, снарри, снейполюц, канонные пейринги, опять же, Маркус / Оливер, твинцест Фреда и Джорджа, Флер / Билл (тоже канон, но вынесу отдельным пунктом все же), Сириус / Ремус, МакГонагалл / Дамблдор (совсем чючють, на уровне платонического доверия), Лаванда / Ромильда...
очень шипперю Горация Слизнорта с вином
-
-
16.02.2015 в 20:28Обожаю момент из восьмого фильма
Господи, я орала на этот моменте! Вот создатели фильма умнички, дали нам такой дивный пейринг, хоть и не было его в книгах *-* Эта фраза Невилла... просто уруруру
Гермиона / Драко
Насколько я знаю, Роулинг говорит, что Драко был влюблен в Гермиону тихо и безнадежно... это мне нравится, ведь какой конфликт для такого ярого слизеринца, как Малфой, - влюбиться в грязнокровку. Но не пейринг. Нет. Гермиона и Рон форевер онли.
А ТЕПЕРЬ О ПЕЙРИНГАХ
Симус Финниган / Дин Томас - тысячу раз да *о* Они всегда казались мне просто вечной и неразлучной парой.
Маркус / Оливер - *умерла от счастья* СИРИОСЛИ?! Тиран, я обожаю этот пейринг, я просто обожаю его, я столько фиков по нему написала *____*
твинцест Фреда и Джорджа - ну это святая святых мимими
Лаванда / Ромильда - внезапно.
шипперю Горация Слизнорта с вином - самый канон из всех канонов, ну
А как же Дамблдор и Грин-де-Вальд? Не возбуждает?
-
-
16.02.2015 в 20:52Попытки Нарциссы с холодной вежливостью вразумить глупого кузена, ядовитые насмешки Беллатриссы, нравоучительные речи Регулуса... Вот я рад, что сподвиг тебя на Регулуса, будет так здорово, Рэйн *О*
Очень интересная тема внутренней борьбы, он сам желал не быть похожим на всех, но поначалу открыто пытался доказать всем обратное) Ты хорошо это описала.
Я как представлю, что они стали с Джеймсом жить летом вместе, круто))) Следующий фик будет на тему "Лето бродяги" xD
*+слэш* xDЖдем *О*А завершение вообще очень трогательное Хогвартс стал для Сириуса домом. Потому, что в Хогварсте был Джеймс.
-
-
16.02.2015 в 21:52Вот я рад, что сподвиг тебя на Регулуса
А я ведь давно о нем думала. Но на фанфик не сподвигалась. Так что ты и правда молодец.
Очень интересная тема внутренней борьбы
Да, у Сириуса конфликт - второе имя, он всегда в метаниях между одним и другим. Интересный все-таки персонаж. Я напишу о нем еще. О школьных годах... о лете с привкусом слэша
А завершение вообще очень трогательное
Старалась. В нем и есть вся суть.
-
-
16.02.2015 в 21:59Леееето~ Обязательно пиши xD Да, тот арт. На нем можно будет завершить зарисовки, у тебя как-то по нарастающей, начала от школьных лет и дойдешь до события у могилы.
-
-
17.02.2015 в 14:23Теперь будет моя очередь писать, так что жди
-
-
17.02.2015 в 22:06Спасибо, друг! Я очень хотела сделать образ Сириуса близким к канону. Все-таки интересный персонаж. А насчет Блэков... я читала фанфик "Гриффиндорцы" когда-то на Хогнете, вот там очень сильно и страшно описаны нравы этой семьи. Почитай, может, тебе будет интересно.
-
-
17.02.2015 в 22:08-
-
29.02.2024 в 04:21Посетите также мою страничку
hatsat.bget.ru/user/Sergio05K1293/ как открыть счет в иностранном банке дистанционно bank of.tj
33490-+