carpe diem
Тот, кто идет не в ногу, слышит другой барабан.
Книга-обманка. Половина совпала с моими ожиданиями (сумасшедший дом, медсестра-садистка, "лечение" электрошоком), в остальном же — перевернула ожидания с ног на голову. И чувства от неё были тоже разные: я читала с большим увлечением и даже смеялась, расслабилась, почти забыв, что гром наверняка ещё грянет... он грянул, и конец разбил моё сердце на кусочки, придавил сверху страшной тяжестью, и с ней, тяжестью, я ходила несколько дней. Это было... по-настоящему больно.
Поговорим про обманутые ожидания. Вот Макмерфи, например, невинный узник психбольницы, смертельный враг сестры Рэтчед — он, оказывается, не такая уж пушистая овечка... выбрал больницу вместо тюрьмы, куда попал не просто так. Макмерфи — вполне себе преступник, да и особыми моральными качествами не отличается, не агнец божий, не образец терпения и миролюбия... это довольно наглый, развязный мужичок, способный довести до белого каления кого угодно. И по началу он не испытывал интереса, сочувствия или желания помочь к пациентам больницы, он им оказывал снисходительное покровительство, но в целом разграничивал — вот я, нормальный, а вот они, психи.
Или сам этот сумасшедший дом. Мне казалось, там будут люди с самыми настоящими диагнозами, даже опасные и безнадёжные. Потом казалось, что эти психические заболевания Кизи станет романтизировать — мол, люди были странными, и общество их отвергло. В итоге... второй вариант оказался верным, но обошлось без всякой ненужной романтизации.. Кизи не идеализирует психически нездоровых людей, и там правда есть совсем себя потерявшие, пускающие слюни, не помнящие, кто они и что происходит, есть агрессивные, опасные для окружающих. Но с ними на контрасте — те, кто не болен, а если и болен, то в малой степени, совсем не мешающей другим людям. Вождь Бромден, к примеру, — добрый, разумный, внимательный человек, только вот мир видит немножко иначе, не совсем так, как "нормальные" люди. Чем он так мешал обществу, что его запрятали в психбольницу? А пассивный, не приспособленный к жизни мужчина тридцати лет от роду... ставший таким, потому что мамочка вокруг него бегала и держала в тисках? А есть и те, кто запер себя в сумасшедшем доме... добровольно, сам. Странные люди пришли и остались, потому что они для общества всё же слишком странные, общество не принимает их, толкает прочь, а им не хочется, сложно, страшно вступать с ним в противоборство. В больнице они как будто... на своём месте, им спокойнее и лучше там.
Или вот старшая сестра с говорящим прозвищем мисс Гнусен. Казалось, она будет измываться над больными в силу своей натуры, ведь они психи, а психи не считаются за людей... Но у сестры тоже были какие-то свои, пусть и сомнительные, убеждения. Она правда верила, что безупречный порядок и строгая дисциплина (шаг в сторону — расстрел) пойдут на пользу пациентам, помогут им выздороветь.
В этой книге странный мир, запутанный, подёрнутый туманом, неживой, и постепенно начинаешь думать, что бредовые видения Вождя не так уж и бредовы... В самом деле, разве общество (а именно им — обществом в миниатюре — мне представляется больница) не требует от всех своих граждан, чтобы они были идеальными, похожими друг на друга винтиками в механизме? Разве не шлифует оно эти винтики с ранних лет человека — внушая правильный образ мыслей, воспитывая в нужных традициях и взглядах? Разве не испытывает оно ужас и отвращение к людям, которые не похожи... таким, как Вождь? И что может быть проще, чем запрятать таких вот людей с глаз долой, запереть в четырёх стенах сумасшедшего дома, и пускай там сидят, в настольные игры играют, музыку слушают, таблетками кормятся. Бездушный механизм. Комбинат. Не зря именно такой фабрикой с шестерёнками в стенах видится больница Бромдену. Не совсем нормальный, странный — хорошо, но ведь он в своих фантазиях/галлюцинациях увидел очень правдивую картинку.
В итоге вырисовывается идея... противостояние человека и общества. Индивидуальности и системы. Макмерфи и старшей сестры. Она хочет загнать его в тесную клетку правил — таблетки по часам, душ в назначенное время, чёткий распорядок дня, а вот этого нельзя, и этого тоже, и вон того, — а Макмерфи весело, нагло и беззаботно сопротивляется. Что бы сестра ни делала с ним, а он всё равно берёт и устраивает заплыв на рыбалку или шумную вечеринку в неположенное время и неположенном месте. Понятно было, что в конце концов эта борьба приведёт к точке-икс, и сестра сделает то, против чего даже Макмерфи бессилен. И это... больно, невыносимо, будто ломается что-то, ведь Макмерфи в конце концов стал не просто беспечным парнем, желающим в психбольнице откосить от каторжных работ, не тем, кто жаждет выйти из больницы ради себя самого... В конце концов он взвалил на свои плечи надежду и веру всех остальных. Даже после Шокового Шалмана он улыбался и хохотал — потому, что другие хотели услышать от него именно смех, мол, всё нипочём Рэндалу Патрику Макмерфи. Он ужасно, ужасно устал делать других сильными и "большими", устал быть для них идолом, но... был до самого конца.
Образ мисс Гнусен наводит жуть. Как она ловко оборачивает свои поступки в красивую бумагу и убеждает самих пациентов, что всё, всё для их собственного блага, они ещё поймут, они ещё спасибо скажут... Как упорна в стремлении выстроить по линеечке всех и вся — не обязательный в таких учреждениях порядок, нет, маниакальная страсть всё держать под контролем. И как бессильна в итоге перед Макмерфи — она-то заставила его замолчать, но вот сломать человека, вылепить заново, по своим шаблонам, у неё не вышло.
Добавлю, что написана книга прекрасным языком, мир глазами индейца Бромдена изображён так, словно сам автор таким и видел мир. Затягивает, все прочие книги на время отошли на второй план и забылись. Даже странно, что я так долго ходила мимо этой великолепной вещи.
-
-
28.08.2018 в 00:44-
-
28.08.2018 в 22:15