carpe diem
Когда-нибудь это должно было случиться. Невозможно так долго читать "Первое правило волшебника" - и не выплеснуть накопившихся впечатлений. Постепенно проникаясь отношениями Ричарда и Кэлен, в какой-то момент я поняла, что просто не могу не написать о них... слишком болезненным получился разговор, когда Кэлен признаётся, что она Исповедница. Глубже проникаешься одиночеством этой девушки. Ясней видишь невозможность чего-то большего между ней и Ричардом.
Название: «Пожалуйста, обними меня»
Автор: Rainbow
Фэндом: «Меч истины»
Пейринг: Ричард/Кэлен
Рейтинг: G
Жанр: ангст
Размер: мини
Статус: закончен
читать дальше
Исповедница.
Магическая сила, которой Кэлен обладает с рождения.
Власть над людьми, дарующая неиссякаемое могущество.
Печать, навеки разделившая её с обыкновенными людьми.
Проклятие.
От него не избавишься. Его не вытравишь из себя никакими заклинаниями — она спрашивала у Зедда, поддавшись бессмысленной надежде, и получила отрицательный ответ. Дар околдовывать любого человека своей любовью, привязывать к себе, обращать в покорную собачонку, распоряжаться его судьбой... Исповедница. Кэлен навсегда останется Исповедницей. Как бы сильно, до непереносимой боли, ей не хотелось стать человеком. Как бы неистово, безумно, до сумасшедших ударов сердца, её не тянуло к Ричарду.
Кэлен пожертвовала бы всем на свете, если бы у неё появилась возможность... отказаться от клейма Исповедницаы Счастливый мир открылся бы перед ней. Она коротко подстригла бы волосы, чтобы ничего не осталось от длинных кудрей, символа отчуждённости и обособленности, она никогда больше не надевала бы белое платье, тоже символ, - не было бы стены между ней и Ричардом, они, покончив с Даркеном Ралом, поселились бы где-нибудь вместе и любили друг друга. Любовь. Обыкновенная, привычная для простого человека, непозволительная, недостижимая для Кэлен. Запрет. Табу. Категорическое «нет» ослепляющим порывам души, которая требовательно рвётся к Ричарду, хочет обнимать, целовать, держать за руку, прикасаться... Бессмысленная игра с собственным сердцем. Насколько бы острой ни была страсть, а даже прикосновение не разрешается Кэлен, потому что ничтожной вспышки чувств будет достаточно, чтобы потерять над собой контроль и погубить... погубить единственного возлюбленного.
Исповедница — не человек. Люди никогда не позволяют ей поддаться несбыточным надеждам, будто бы обыкновенная жизнь с простыми человеческими радостями открыта для неё. Дружба, улыбки, смех, непринуждённый разговор... С Исповедницей никто не разговаривает, не улыбается и не смеётся вместе, у Исповедницы никогда не появится настоящего друга, потому что непреодолимое препятствие воздвигнуто между ней и остальными людьми. Страх. Благоговейный, быть может, трусливый, презрительный, и всё же — только страх. Могущественная Исповедница с развевающимися длинными волосами, в одежде ослепительной белизны — издалека она узнаётся всеми, вызывая вспышку укоренившегося, неистребимого страха... Разумеется. Никто не хочет иметь ничего общего с Истиной. Истина — пугает, Истина — мешает, Истина зачастую слишком болезненная и неприятная, беспощадная и суровая... люди предпочитают подменять её ложными, намного более привлекательными понятиями, поэтому Исповедницу, пускай и не прогоняют прочь, никогда не смогут по-настоящему полюбить. Она — чужая. Она — не человек. Всем живым существам свойственно опасаться и сторониться тех, кто представляет угрозу для них, обладает властью над ними... одного прикосновения Кэлен достаточно, чтобы уничтожить в человеке его собственную личность, и подавляющая часть Срединных земель старалась держаться от девушки в белоснежном платье подальше; о какой дружбе возможно говорить, если любой, заприметив её, спешил поскорей переменить направление и уйти, отвернувшись, словно от проклятой?
Впрочем, она и есть проклятая. Дар Исповедницы — проклятие, с которым Кэлен родилась, проклятие, от которого не избавишься... Ей казалось, что мучительные годы сомнений и попыток отказаться от собственной природы остались далеко-далеко позади. Ей казалось, что она окончательно примирилась с неизбежностью и бесконечным одиночеством, перестав желать нормального отношения людей. Ричард, Искатель Истины... ворвавшийся в жизнь Кэлен непредсказуемым ураганом, этот исключительный юноша перевернул с ног на голову всё.
Впервые она повстречала человека, который не относился к ней как к Исповеднице... который попросту не знал, кто такие Исповедницы, Ричард Сайфер из Вестландии, где магия продолжала существовать только в легендах и сказках. Кэлен была для него обыкновенной девушкой — улыбки, смех, непринуждённые разговоры... дружба. Исповедница за всю свою жизнь, наполненную только ощущением отчуждённости и отстранённости, одиночества и пустоты, в первый раз получила друга, настоящего друга, заботливого, внимательного и доброго... с ним можно беседовать обо всём на свете, перешучиваться, его можно держать за руку и обнимать, чувствуя физическое присутствие другого человека рядом с собой. Ричард не шарахался, объятый суеверным ужасом. Ричард не преклонял колени в порыве благоговейного страха. Ричард не спешил лихорадочно исполнять любой приказ Исповедницы, потому что никаких Исповедниц для него не было и быть не могло. Наверное, ему не показалось бы это выдающимся и удивительным — разговаривать с кем-то, делиться чувствами, сидеть рядышком, опустив голову на плечо... у Ричарда много приятелей-вестландцев, Чейз, например, он легко и свободно завязывает беседу со всеми встречающимися людьми подряд и не знает, благодаря каким усилиям Кэлен удаётся находить нужные слова, выражения лица, улыбки и жесты, чтобы общаться с ним. Она никогда не училась этому. Никогда у неё не было друга.
Исповедница — судьба. Исповедница — проклятие. Ни на мгновение Кэлен не забывала, что возможностей быть с Ричардом не будет, как бы ни хотелось, как бы не притягивало поразительное, до слёз неподдельное дружелюбие этого юноши... Нет. Нельзя. Не позволяй себе привязываться к нему. Когда-нибудь Ричард узнает, кем ты являешься на самом деле — Истина, та самая Истина, поисками которой занимаются Исповедницы и Искатели, заставит его возненавидеть тебя, проникнуться недоверием и страхом, как всех остальных людей. Но, даже если не возненавидит, даже если не поймёт (человеку, чуждому магического мира, непросто понять) полностью, насколько серьёзную угрозу представляет Исповедница... неразрушимая стена твоей настоящей природы возведена между вами, и это не переменит ничто. Он — человек. Ты — не человек. Прикосновение... одно-единственное прикосновение, стоит только тебе перестать контролировать собственную силу... и Ричард, возлюбленный Ричард, обратится в пустую чашу, наполненную любовью и преданностью, ненастоящими, фальшивыми, навязанными. Он перестанет быть Ричардом Сайфером. Ты не можешь этого допустить. Превращать в послушных марионеток чужих, посторонних людей тебе противно и мерзко... что ты почувствуешь, если под твоим сокрушительным влиянием сломается друг? Больше, чем друг?
Отвратительные обязанности невыносимы любой Исповеднице. Разумеется, нужно смириться, нужно принимать своё проклятие, от которого не избавишься, выполнять то, ради чего существует Исповедницы, и всё же... всё же... Кэлен чувствует отвращение, боль, когда, протягивая руку, прикасается к очередному преступнику, чью невиновность от неё требуется доказать; Истина, конечно, будет восстановлена, однако что Исповедница получит взамен? Ослепительной вспышкой загорается внутри могущественная сила, искорками бежит по руке Кэлен, вливаясь в сознание «жертвы», заполняя его, вытесняя постороннюю информацию, прежние привязанности и чувства, которые больше не нужны, потому что главнейшая цель, единственная цель — посвятить остаток жизни госпоже. Сражаться за Кэлен. Умереть за Кэлен. Глаза человека медленно начинают стекленеть, лишённые всякой осмысленности, они затуманиваются, на губах появляется мечтательная улыбка, лихорадочный румянец окрашивает щёки... это другой человек, это не он вовсе — оболочка, вычищенная изнутри, личность, подавленная личностью Исповедницы, игрушка, принадлежащая Кэлен и душой и телом, распоряжайся как будет угодно, приказывай, поручай... отправляй на смерть. Разве ей хотелось бы увидеть, как выцветает, растворяется взгляд Ричарда под влиянием непреодолимой власти? Разве ей хотелось бы обнимать опустевшую, послушную куклу, неодушевлённый инструмент, предназначение которого — выполнять волю госпожи? Она уничтожит его. Друга. Больше, чем друга. Испепелит, опустошит, поработит, и больше ничего
не останется от Ричарда Сайфера, Искателя Истины, человека, проникшего настолько глубоко в сердце Кэлен, что, казалось, они сплавились в неразделимое существо с одной душой на двоих.
Пальцы, сумасшедшими рваными движениями расстёгивающие рубашку... дыхание, хрипло срывающееся с прикушенных губ... его рука, пробегающаяся вдоль её позвоночника, быстро и нежно... разгорячённая кожа, к которой так невыносимо хочется прижаться губами... Кэлен никогда не позволяла себе подобных поступков, не думала, что вообще позволит, но таинственная атмосфера дома духов, пристальный, способный загипнотизировать, взгляд Ричарда, его присутствие так близко, рядом, на расстоянии вытянутой руки — всё вместе околдовало Исповедницу, бросило к Ричарду с беспощадной страстью... никаких возможностей сопротивляться. Кэлен чувствовала, как пульсирует его кровь. Видела, как затягиваются дымкой желания глаза. Как грудь прерывисто поднимается и опускается под её ладонью. Она могла бы сорваться в тот момент... могла бы, поддавшись ошеломительным ощущениям, выпить Ричарда полностью, превратив в покорную марионетку. Ошибка. Непозволительное нарушение запрета. Нельзя... нельзя... нельзя... но каким же восхитительным, прекрасным, желанным он был тогда, в доме духов, каким близким! Кэлен почти поверила, что имеет право наслаждаться обыкновенной человеческой радостью единения с любимым, позабыв про клеймо Исповедница. Но клеймо, нанесённое невидимым раскалённым железом, не уничтожишь, когда тебе заблагорассудится. Оно будет с тобой всегда.
- Но, Кэлен... - слёзы прочерчивают дорожки по щекам Ричарда, и он крепко-крепко обнимает её, и девушка растворяется в нём. - Я люблю...
- Не говори этого! - испуганный вскрик, который наполнен болью и отчаянием, потому что Исповедницей она останется навечно, а значит, навечно между ними с Ричардом пролегла чудовищная, непреодолимая пропасть. - Пожалуйста, Ричард, никогда этого не говори.
Несколько секунд они продолжают стоять, сплетённые воедино, и эхо невысказанного признания нависает в воздухе над ними. Кэлен плачет. Прерывистые, непрекращающиеся рыдания рвутся у неё из груди, чтобы утихомирить хотя бы немножко засасывающую пустоту. Да. Она любит Ричарда. И Ричард любит её. Однако Исповеднице непозволительно выслушивать что-то подобное... легче позабыть о сегодняшнем разговоре и притвориться, будто никаких запретных слов сказано не было. Кэлен и Ричард — друзья. Но стену, разделяющую их, разрушить невозможно, поэтому вместе они не будут... не будут никогда.
- Пожалуйста, обними меня, - шепчет Исповедница, прижавшись к своему возлюбленному и прислушиваясь к лихорадочным ударам сердца, бьющегося в унисон с её собственным. Пускай он не отпускает её. Ещё немножко. Пускай позволит насладиться последним объятием.
Название: «Пожалуйста, обними меня»
Автор: Rainbow
Фэндом: «Меч истины»
Пейринг: Ричард/Кэлен
Рейтинг: G
Жанр: ангст
Размер: мини
Статус: закончен
читать дальше
Исповедница.
Магическая сила, которой Кэлен обладает с рождения.
Власть над людьми, дарующая неиссякаемое могущество.
Печать, навеки разделившая её с обыкновенными людьми.
Проклятие.
От него не избавишься. Его не вытравишь из себя никакими заклинаниями — она спрашивала у Зедда, поддавшись бессмысленной надежде, и получила отрицательный ответ. Дар околдовывать любого человека своей любовью, привязывать к себе, обращать в покорную собачонку, распоряжаться его судьбой... Исповедница. Кэлен навсегда останется Исповедницей. Как бы сильно, до непереносимой боли, ей не хотелось стать человеком. Как бы неистово, безумно, до сумасшедших ударов сердца, её не тянуло к Ричарду.
Кэлен пожертвовала бы всем на свете, если бы у неё появилась возможность... отказаться от клейма Исповедницаы Счастливый мир открылся бы перед ней. Она коротко подстригла бы волосы, чтобы ничего не осталось от длинных кудрей, символа отчуждённости и обособленности, она никогда больше не надевала бы белое платье, тоже символ, - не было бы стены между ней и Ричардом, они, покончив с Даркеном Ралом, поселились бы где-нибудь вместе и любили друг друга. Любовь. Обыкновенная, привычная для простого человека, непозволительная, недостижимая для Кэлен. Запрет. Табу. Категорическое «нет» ослепляющим порывам души, которая требовательно рвётся к Ричарду, хочет обнимать, целовать, держать за руку, прикасаться... Бессмысленная игра с собственным сердцем. Насколько бы острой ни была страсть, а даже прикосновение не разрешается Кэлен, потому что ничтожной вспышки чувств будет достаточно, чтобы потерять над собой контроль и погубить... погубить единственного возлюбленного.
Исповедница — не человек. Люди никогда не позволяют ей поддаться несбыточным надеждам, будто бы обыкновенная жизнь с простыми человеческими радостями открыта для неё. Дружба, улыбки, смех, непринуждённый разговор... С Исповедницей никто не разговаривает, не улыбается и не смеётся вместе, у Исповедницы никогда не появится настоящего друга, потому что непреодолимое препятствие воздвигнуто между ней и остальными людьми. Страх. Благоговейный, быть может, трусливый, презрительный, и всё же — только страх. Могущественная Исповедница с развевающимися длинными волосами, в одежде ослепительной белизны — издалека она узнаётся всеми, вызывая вспышку укоренившегося, неистребимого страха... Разумеется. Никто не хочет иметь ничего общего с Истиной. Истина — пугает, Истина — мешает, Истина зачастую слишком болезненная и неприятная, беспощадная и суровая... люди предпочитают подменять её ложными, намного более привлекательными понятиями, поэтому Исповедницу, пускай и не прогоняют прочь, никогда не смогут по-настоящему полюбить. Она — чужая. Она — не человек. Всем живым существам свойственно опасаться и сторониться тех, кто представляет угрозу для них, обладает властью над ними... одного прикосновения Кэлен достаточно, чтобы уничтожить в человеке его собственную личность, и подавляющая часть Срединных земель старалась держаться от девушки в белоснежном платье подальше; о какой дружбе возможно говорить, если любой, заприметив её, спешил поскорей переменить направление и уйти, отвернувшись, словно от проклятой?
Впрочем, она и есть проклятая. Дар Исповедницы — проклятие, с которым Кэлен родилась, проклятие, от которого не избавишься... Ей казалось, что мучительные годы сомнений и попыток отказаться от собственной природы остались далеко-далеко позади. Ей казалось, что она окончательно примирилась с неизбежностью и бесконечным одиночеством, перестав желать нормального отношения людей. Ричард, Искатель Истины... ворвавшийся в жизнь Кэлен непредсказуемым ураганом, этот исключительный юноша перевернул с ног на голову всё.
Впервые она повстречала человека, который не относился к ней как к Исповеднице... который попросту не знал, кто такие Исповедницы, Ричард Сайфер из Вестландии, где магия продолжала существовать только в легендах и сказках. Кэлен была для него обыкновенной девушкой — улыбки, смех, непринуждённые разговоры... дружба. Исповедница за всю свою жизнь, наполненную только ощущением отчуждённости и отстранённости, одиночества и пустоты, в первый раз получила друга, настоящего друга, заботливого, внимательного и доброго... с ним можно беседовать обо всём на свете, перешучиваться, его можно держать за руку и обнимать, чувствуя физическое присутствие другого человека рядом с собой. Ричард не шарахался, объятый суеверным ужасом. Ричард не преклонял колени в порыве благоговейного страха. Ричард не спешил лихорадочно исполнять любой приказ Исповедницы, потому что никаких Исповедниц для него не было и быть не могло. Наверное, ему не показалось бы это выдающимся и удивительным — разговаривать с кем-то, делиться чувствами, сидеть рядышком, опустив голову на плечо... у Ричарда много приятелей-вестландцев, Чейз, например, он легко и свободно завязывает беседу со всеми встречающимися людьми подряд и не знает, благодаря каким усилиям Кэлен удаётся находить нужные слова, выражения лица, улыбки и жесты, чтобы общаться с ним. Она никогда не училась этому. Никогда у неё не было друга.
Исповедница — судьба. Исповедница — проклятие. Ни на мгновение Кэлен не забывала, что возможностей быть с Ричардом не будет, как бы ни хотелось, как бы не притягивало поразительное, до слёз неподдельное дружелюбие этого юноши... Нет. Нельзя. Не позволяй себе привязываться к нему. Когда-нибудь Ричард узнает, кем ты являешься на самом деле — Истина, та самая Истина, поисками которой занимаются Исповедницы и Искатели, заставит его возненавидеть тебя, проникнуться недоверием и страхом, как всех остальных людей. Но, даже если не возненавидит, даже если не поймёт (человеку, чуждому магического мира, непросто понять) полностью, насколько серьёзную угрозу представляет Исповедница... неразрушимая стена твоей настоящей природы возведена между вами, и это не переменит ничто. Он — человек. Ты — не человек. Прикосновение... одно-единственное прикосновение, стоит только тебе перестать контролировать собственную силу... и Ричард, возлюбленный Ричард, обратится в пустую чашу, наполненную любовью и преданностью, ненастоящими, фальшивыми, навязанными. Он перестанет быть Ричардом Сайфером. Ты не можешь этого допустить. Превращать в послушных марионеток чужих, посторонних людей тебе противно и мерзко... что ты почувствуешь, если под твоим сокрушительным влиянием сломается друг? Больше, чем друг?
Отвратительные обязанности невыносимы любой Исповеднице. Разумеется, нужно смириться, нужно принимать своё проклятие, от которого не избавишься, выполнять то, ради чего существует Исповедницы, и всё же... всё же... Кэлен чувствует отвращение, боль, когда, протягивая руку, прикасается к очередному преступнику, чью невиновность от неё требуется доказать; Истина, конечно, будет восстановлена, однако что Исповедница получит взамен? Ослепительной вспышкой загорается внутри могущественная сила, искорками бежит по руке Кэлен, вливаясь в сознание «жертвы», заполняя его, вытесняя постороннюю информацию, прежние привязанности и чувства, которые больше не нужны, потому что главнейшая цель, единственная цель — посвятить остаток жизни госпоже. Сражаться за Кэлен. Умереть за Кэлен. Глаза человека медленно начинают стекленеть, лишённые всякой осмысленности, они затуманиваются, на губах появляется мечтательная улыбка, лихорадочный румянец окрашивает щёки... это другой человек, это не он вовсе — оболочка, вычищенная изнутри, личность, подавленная личностью Исповедницы, игрушка, принадлежащая Кэлен и душой и телом, распоряжайся как будет угодно, приказывай, поручай... отправляй на смерть. Разве ей хотелось бы увидеть, как выцветает, растворяется взгляд Ричарда под влиянием непреодолимой власти? Разве ей хотелось бы обнимать опустевшую, послушную куклу, неодушевлённый инструмент, предназначение которого — выполнять волю госпожи? Она уничтожит его. Друга. Больше, чем друга. Испепелит, опустошит, поработит, и больше ничего
не останется от Ричарда Сайфера, Искателя Истины, человека, проникшего настолько глубоко в сердце Кэлен, что, казалось, они сплавились в неразделимое существо с одной душой на двоих.
Пальцы, сумасшедшими рваными движениями расстёгивающие рубашку... дыхание, хрипло срывающееся с прикушенных губ... его рука, пробегающаяся вдоль её позвоночника, быстро и нежно... разгорячённая кожа, к которой так невыносимо хочется прижаться губами... Кэлен никогда не позволяла себе подобных поступков, не думала, что вообще позволит, но таинственная атмосфера дома духов, пристальный, способный загипнотизировать, взгляд Ричарда, его присутствие так близко, рядом, на расстоянии вытянутой руки — всё вместе околдовало Исповедницу, бросило к Ричарду с беспощадной страстью... никаких возможностей сопротивляться. Кэлен чувствовала, как пульсирует его кровь. Видела, как затягиваются дымкой желания глаза. Как грудь прерывисто поднимается и опускается под её ладонью. Она могла бы сорваться в тот момент... могла бы, поддавшись ошеломительным ощущениям, выпить Ричарда полностью, превратив в покорную марионетку. Ошибка. Непозволительное нарушение запрета. Нельзя... нельзя... нельзя... но каким же восхитительным, прекрасным, желанным он был тогда, в доме духов, каким близким! Кэлен почти поверила, что имеет право наслаждаться обыкновенной человеческой радостью единения с любимым, позабыв про клеймо Исповедница. Но клеймо, нанесённое невидимым раскалённым железом, не уничтожишь, когда тебе заблагорассудится. Оно будет с тобой всегда.
- Но, Кэлен... - слёзы прочерчивают дорожки по щекам Ричарда, и он крепко-крепко обнимает её, и девушка растворяется в нём. - Я люблю...
- Не говори этого! - испуганный вскрик, который наполнен болью и отчаянием, потому что Исповедницей она останется навечно, а значит, навечно между ними с Ричардом пролегла чудовищная, непреодолимая пропасть. - Пожалуйста, Ричард, никогда этого не говори.
Несколько секунд они продолжают стоять, сплетённые воедино, и эхо невысказанного признания нависает в воздухе над ними. Кэлен плачет. Прерывистые, непрекращающиеся рыдания рвутся у неё из груди, чтобы утихомирить хотя бы немножко засасывающую пустоту. Да. Она любит Ричарда. И Ричард любит её. Однако Исповеднице непозволительно выслушивать что-то подобное... легче позабыть о сегодняшнем разговоре и притвориться, будто никаких запретных слов сказано не было. Кэлен и Ричард — друзья. Но стену, разделяющую их, разрушить невозможно, поэтому вместе они не будут... не будут никогда.
- Пожалуйста, обними меня, - шепчет Исповедница, прижавшись к своему возлюбленному и прислушиваясь к лихорадочным ударам сердца, бьющегося в унисон с её собственным. Пускай он не отпускает её. Ещё немножко. Пускай позволит насладиться последним объятием.
@темы: меч истины, творчество, фанфики
-
-
20.04.2014 в 21:34Опять же о лишениях. Честно говоря, с Карой у Кэлен много общего, просто они не сразу это понимают и делят Ричарда, как кусок ветчины
-
-
20.04.2014 в 23:12-
-
20.04.2014 в 23:13