[city-of-stars]

Внезапная вспышка вдохновения благодаря и для волшебной  _Morion_

Название: "Другой мир"
Автор: rainbow
Фэндом: "Гарри Поттер", Дж. Роулинг
Персонажи: мои личные
Рейтинг: G
Жанр: джен
Размер: мини
Статус: закончен

- Скажи мне, братишка, - протянула задумчиво Джун, - в кого ты такой бешеный? Точно не в наших родных. Папа, мама, бабушка, дедушка – все нормальные, а у тебя, хм, какое-то стадо бесов живет в голове. Может, ты вообще подкидыш-подменыш?
Джойс широко улыбнулся. Вернее сказать – ухмыльнулся. Такой хитрющей, веселой и в общем пакостной усмешкой. Она наводила ужас на всех взрослых семьи Хейли. Если бы не двадцать первый век на дворе – они наверняка взялись бы факелами и вилами изгонять тех самых бесов из безобидного с виду мальчика. Только с виду он был кроток и обворожителен… а в глазах Джойса Хейли танцевали бешеную румбу все демоны мира.
Джойс широко ухмыльнулся и, даже не глядя, швырнул в сестру новеньким учебником. А учебник был весьма увесист. Тисненые золотом буквы мелькнули перед Джун, когда она, наученная жизнью с братом длиной в одиннадцать лет, ловко пригнулась.
- Магия, сестрёнка, ма-ги-я! Это во мне всегда бурлила колдовская кровь наших дальних прародителей.
Колдовская кровь. Прародители. Так и мама сказала, в первый раз заметив ненормальные и невозможные всплески магии у своих детей. «Моя бабушка, а ваша прабабушка, Розмари была немножко… со странностями. Неужели это так далеко передается? Мы все вздохнули свободно, когда ее душа успокоилась наконец…». Джойс с его безумным (и безмерным) любопытством разрыл весь семейный архив на чердаке, но так и не нашел ничего о прабабушке, исключая одну старую, желтую, потускневшую фотографию. Розмари, женщина из другого века, не была похожа на Джойса и Джун ни одной чертой. Только в глазах ее – а может, Джун просто почудилось? – плясали такие же демоны, как в глазах ее дурного братца.
Магия. Так это называется. Тарелки ни с того ни с сего прыгают из шкафа и звенят друг о дружку – магия. Одежда порхает по комнате – магия. Вредный мальчишка из дома по соседству хватается за распухший нос, хотя они его, ей богу, и пальцем не тронули, - магия. И еще тысячи странных, ненормальных мелочей – это были, оказывается, всплески магии, и Джойс принял их с самым бешеным на свете восторгом. «Я всегда ЗНАЛ!» - говорили его веселые глаза. Светло-карие, словно листья на осенних деревьях, такие же, как у Джун… всю жизнь она видела в них отражение себя же, своих же чувств, а теперь они с братом глядели по-разному.
Джойс был счастлив. О, как счастлив он был, как смеялся каждой странной вспышке, как радовался каждому странному происшествию. Он бережно собирал их все в свою мысленную копилку – они подтверждали, что так и должно быть, что он, «подкидыш-подменыш», ни следа серьезности и чопорности родных, не безумец, а волшебник. Хотя безумцем быть Джойсу нравилось. И теперь он совмещал в себе два качества сразу. Безумец и волшебник. «Мы с тобой волшебники, Джун, ты представляешь?!»
А Джун не хотела представлять. Не хотела быть волшебницей.
… Последняя неделя августа была душной и жаркой. И на улицу даже нос совать не хотелось – слишком душно, слишком жарко. Джун и Джойс сидели в своей половинчатой комнате – она на подоконнике, глядя в тусклое от пыли стекло, а он на диване, заложив руки за голову. Половинчатая комната… любому шагнувшему в её пестрые недра сразу становилось ясно, что живут здесь два разных человека. Совершенно разных. Близнецы… но, кроме внешности, ничего общего у них не было.
Впрочем, нет, конечно, было. Общая душа. Джун бежала к Джойсу, едва ощутив странное покалывание в груди – значит, с братишкой опять что-то произошло. Джойс грустил вместе с Джун, потому что радоваться, пока сестренка грустна, ему никогда не удавалось. Они жили как одно целое, одно создание, по ошибке разлученное в двух телах, и минутки друг без друга не могли. «Вы уже взрослые, - слова матери. – А дом у нас большой… может, хотите жить в разных комнатах?». Они не хотели. Им нравилась их общая, одна на двоих половинчатая комната.
Сторона Джойса горела, пылала и рассыпала вокруг себя радужные искры. Нигде больше в спокойном и строгом доме Хейли не было и быть не могло столько цвета. Рыжее покрывало на кровати, стол в синюю крапинку, желтый шкаф, красные занавески… Джойса ничуть не волновало, что все эти буйные краски не сочетаются друг с другом. Чем несочетаемее – тем лучше. Его сторона полнилась всякими странными штуками, всякими разными книгами, всякими непонятными гадостями с улицы, например: камни, ветки, листья, ракушки, жуки, пауки… На вопрос, зачем ему все это нужно, Джойс улыбался как отпетый разбойник и молчал.
Сторону Джун обставляла мама. Это была спокойная, строгая сторона, вполне в духе всего дома. Простое синее покрывало, простые темно-синие шторы, вся мебель одного цвета дерева… «Прибежище профессора» - в шутку звал ее сторону комнаты Джойс. Она казалась ему скучной и «совсем бесцветной, Джуни, совсем, разве не видишь?»
Что ж, раз так, Джун вполне устраивало отсутствие цвета. Ей было хорошо и спокойно на своей половинке комнаты. И все равно рядом всегда был брат, который вечно тормошил ее, таскал «на поиски приключений» и окрашивал ее жизнь своими криками, воплями, удивлениями и странными поступками.
Все было хорошо и спокойно, пока не пришла магия.
- Неделя, - мечтательно протянул Джойс. – Всего неделя, представляешь? Каких-то семь дней – они как секунды пролетят, - и мы поедем в Хогвартс…
Хогвартс. Хогвартс. Хогвартс. Уже три месяца Джойс повторял это чудное название как заклятье. Как молитву. Твердил и твердил, не смолкая, до дырок зачитал новенькие учебники – один из них лежал сейчас на полу с растрепанными страницами. Уже три месяца Джойс говорил только странными и нездешними словами – Хогвартс, Дамблдор, Гриффиндор, трансгрессия, анимагия, волшебные палочки, совы, фениксы, Визжащая Хижина, призраки, тролли… Джун не могла не слушать вторую половинку своей души – но в первый раз за всю жизнь ей было неуютно с братом.
Она не хотела быть никакой волшебницей! Она не хотела ехать ни в какой Хогвартс!
- Как ты думаешь, – снова Джойс, и все тем же завороженным голосом, - на какой факультет мы попадем? Я бы хотел на Гриффиндор. Да! Храбрецы и безумцы… а Годрик Гриффиндор много веков назад…
- Я не хочу.
- Что?
Джойс приподнялся на локте и посмотрел на Джун.
- Я не хочу в Хогвартс.
- Как это? – глаза брата превратились в большие миски. – Как это ты не хочешь в Хогвартс? Что с тобой, Джун, это же МАГИЯ!
Джойс выговорил слово «магия» большими, ярко горящими буквами, и Джун просто не смогла объяснить ему… не смогла сказать то, что так и рвалось с языка. «Это твоя магия, Джо. Твоя, не моя. Это ты хочешь сов и грифонов, призраков и троллей, а я… я просто хочу жить, как мы жили».
- Скажи мне, братишка, в кого ты такой бешеный?
- А ты в кого такая зануда, сестренка? Точно в наших маму с папой.
Джойс был и правда каким-то подкидышем-помденышем в их семье, а Джун – такая же, как мама, только младше. После прабабушки Розмари все поколения Хейли не страдали никакого рода странностями; миссис Хейли работала учителем математики, мистер Хейли – сотрудником крупного банка. Ровным счетом ничего странного не было в их жизни – работа, школа, гости по праздникам, большой семейный ужин в Рождество, - и только Джойс с бесенятами в глазах разбавлял ее, делал немного чудной и странной. Немного. Бесенят Джойса списывали на возраст и только поражались, как это – близнецы, а совсем друг на друга не похожи? Джун обожала братишку, но тихо, сама с собой, надеялась, что странности свои он перерастет.
Не перерос. И теперь они едут в Хогвартс. В какой-то странный, непонятный, затерянный далеко-далеко от привычных мест замок, где их будут обучать… магии. Не математике, литературе, истории, как в не особо любимой, но привычной школе, а заклинаниям, превращениям и прочим странным вещам.
Джун не хотела ехать в Хогвартс. Джун хотела, чтобы эта неделя не кончалась никогда.

- Джун, ты только ПОСМОТРИ!
Бесенята в глазах Джойса устроили самый безумный на свете танец индейцев-шаманов. Брат крепко ухватил Джун за руку и потащил в сторону какого-то шумного и заполненного народом магазинчика.
Джун ни слова не сказала – просто позволила Джойсу вести себя; она всегда, все время, которое помнила, шла за Джойсом, за его кипучей, сумасшедшей, горящей ярким пламенем жаждой жизни. Джун только раз беспомощно оглянулась на отца с матерью – такие же беспомощные и удивленные, как она сама, они глядели по сторонам и, кажется, просто не могли до сих поверить в реальность этого места.
Косой переулок. Узкая, кривая, какая-то кособокая улочка с кучей лавчонок по обе стороны. Большие и маленькие, почти все открытые настежь, они пестрели яркими витринами и странными, совершенно НЕ нормальными предметами, как то: книги заклинаний в потертых обложках, метлы, совы, колбы, котлы, волшебные палочки… И каждая витрина, как мухами, была облеплена детьми самых разных возрастов. Дети носили черные, зеленые, коричневые и синие плащи («Мантии!» - поправлял Джойс), держали в руках целые охапки книг и свернутых в трубку листов («Пергамент!» - поправлял Джойс) и сияли от счастья. Как Джойс. Они были очень похожи на него. Такие же радостные и до невозможности счастливые.
Джун не чувствовала себя счастливо. Лишь странно. Странные магазины, странные вещи в витринах, странные люди… они пугали её, они гнали её прочь отсюда, в знакомые и не такие яркие улицы Лондона. Джун сбежала бы, не задумываясь, если бы не крепкая рука Джойса, державшая ее за руку. Он таскал ее за собой – то к одному магазину, то к другому, то за учебниками заклинаний, то за котлами, то за волшебными палочками. И каждый раз это было: «Джун, ты только ПОСМОТРИ!». Джойс хотел себе сову. Джойс хотел себе метлу. Джойс уже все знал о том, как летают, как смешивают зелья и как колдуют. А Джун даже понятия не имела, где он набрался таких знаний – наверное, в беседах с этими незнакомыми людьми в плащах-мантиях, с продавцами в магазинах…
Джун смотрела на брата и в первый раз в жизни видела его таким веселым. Таким живым и пылающим жизнью. Таким… счастливым.
Кажется, подкидыш-подменыш нашел свою настоящую вселенную.
А Джун вырывали из ее вселенной, и она совсем, совсем этого не хотела.

Нервная дрожь пробежала по рукам Джун, стояло ей вспомнить тот странный поход за «покупками к школе». Они совершали такие покупки каждый год, но раньше это были ручки и карандаши, тетради и учебники по истории, а теперь – волшебные палочки, котлы, сушеные коренья и книги со странными названиями. Джойс прочел их все до дырок по несколько раз, а Джун даже не открывала. Не приближалась она и к своей волшебной палочке – длинная палка из дерева так и лежала в ящике стола, а Джойс свою вертел и теребил, едва не на зуб пробовал, чертил ей дикие узоры в воздухе и все пытался колдовать. «Палочка выбирает волшебника, а не волшебник палочку» - так сказал немного сумасшедшего вида старик в магазине, сказал с улыбкой, когда из палочки в руках Джун посыпались цветные искры. Джун не знала, как это волшебный предмет – а существование волшебства признать пришлось, - мог выбрать того, кто не хочет быть волшебником.
- Джун, как ты думаешь, а в Гриффиндоре можно…
Джун тяжело вздохнула и уткнулась носом в пыльное стекло.

- Гриффиндор!
Джойс не просто встал, а взлетел с шаткой табуретки, скинул с головы Распределяющую Шляпу и помчался со всех ног к столу Гриффиндора. Всё лето он мечтал попасть именно на Гриффиндор – и, конечно, куда еще ему было попадать с его бесенятами, безумными фантазиями и полными карманами странных штук. Шляпа мягко спланировала на пол, строгая женщина в очках – профессор Макгонагалл, кажется, - испепеляющим взглядом воззрилась на Джойса, но Джойс этого даже не заметил. Он бежал к столу Гриффиндора. На ходу, впрочем, он проделал сложный маневр – обернулся, не сбавляя темпа бега, и заговорщицки подмигнул сестре, как бы приглашая ее секунду спустя присоединиться к нему за столом самого лучшего факультета.
- Хейли, Джун!
Джойс не сомневался, что и Джун попадет на Гриффиндор. Джун просто не думала об этом, не хотела думать, даже садясь на жесткий табурет и напяливая дурацкую старую шляпу, - но, конечно, так и будет, как же иначе? Они ведь близнецы. Одна душа на двоих. Они всегда были вместе.
- Рэйвенкло!
Некоторое удивление пробежало по рядам школьников в черных мантиях. Кажется, и здесь было странным, что близнецы попадают на разные факультеты. С особым удивлением и даже сочувствием переглянулись два рыжих и совершенно одинаковых парня там, где сидел Джойс.
А Джун рукоплескал совсем другой стол. За ним не было знакомых лиц – все чужие, одинаковые, с остроконечными шляпами и черными мантиями, чужаки-незнакомцы, и Джун поняла, поднимаясь с табуретки на негнущихся на ногах – ей вовсе не хочется туда идти. Не хочется сидеть рядом с ними за столом. Хогвартс пугал ее, вызывал только дрожь страха и даже стыда и больше ничего… но Хогвартс с Джойсом мог быть не так уж плох. Она училась бы магии, читала бы странные книги – если бы Джойс был вместе с ней. А теперь… а что вообще будет теперь?
Профессор Макгонагалл смотрела на неё с легким раздражением. Как бы подталкивала колючим взглядом суровых глаз из-под очков. Да и оставшиеся в ряду первокурсники поглядывали удивленно на девочку, застывшую со Шляпой в руках. Джун чудовищной силой воли заставила себя отдать профессору Шляпу, сделать один шаг, другой, третий… двинуться между сверкающими столами к своему, теперь своему столу. Над этим столом колыхались полотна бронзового и синего цвета. Огромный орел парил на них.
А над столом, где сидел теперь Джойс, красовался Лев с роскошной гривой – в золотых и алых тонах.
За спиной Джун профессор Макгонагалл продолжала распределение, называла другие фамилии, а Джун все шла и шла по проходу между столами, очень медленно, как будто ноги не хотели вести ее – а впрочем, так и было. Джун шла и рассеянным, каким-то блуждающим взглядом смотрела по сторонам. Большой Зал. Четыре длинных столах, заполненных детьми, свечи, плывущие прямо в воздухе, прозрачные силуэты привидений в самых странных местах, потолок как звездное небо, говорящая шляпа, учителя: старец с белыми волосами, коротышка, похожий на гнома, жуткий человек с тяжелым взглядом, великан раза в три выше ростом, чем положено… Всего было слишком много. Нового, странного, непонятного. А прежде была платформа, куда вел невидимый проход сквозь кирпичную стену, кричащие совы и огромные чемоданы, живые шоколадные лягушки, дышащий паром поезд, озеро, лодки, тот самый великан в качестве провожатого. Всего было просто слишком. А знакомый, понятный Лондон с учебниками по математике и другими нормальными вещами остался далеко. Очень далеко.
В другой вселенной.
Джун чувствовала себя так, как если бы ее вырвали из родного мира и зашвырнули в мир совсем не родной, не любимый, не нужный.
Она не хотела быть здесь.
Джойс поймал ее за рукав мантии, когда она проходила мимо. Он сидел между двумя рыжими близнецами и, кажется, уже успел завести с ними крепкую и немного безумную дружбу.
- Эй, Джуни, это не страшно, что мы на разных факультетах! Не вешай нос, не теряй меня!
Но Джун чувствовала себя так, словно в это самое мгновение потеряла его. Навсегда.