[city-of-stars]

Несколько драбблов про Кару, не связанных друг с другом - отдельные эпизоды, выхваченные из сериала. Совсем драбблы. Кусочки чего-то. Кара никак не хочет меня отпускать, пускай и сериал уже закончен, и "Ведьмаком" увлекаюсь всё больше... Необыкновенная девушка. Готова писать и писать. Наверное, сборник будет пополняться.

Мерцающая в ночи.

Мерцающая, маленький огонёк вздрагивающего голубоватого света, смеётся. И неразборчиво, торопливо, певучими словами-вспышками, подтрунивает над Карой. Да, морд-сит научилась понимать язык мерцающих. Не в совершенстве. Это Кэлен, кто бы сомневался, может запросто поболтать с представителем любой существующей расы. Впрочем, среди журчащего, текучего, как вода в речке, потока вырисовывается отчётливый контур главного слова. Любовь.
- Это абсурд! - возмущённо — и, пожалуй, чересчур резко — вспыхнула Кара. Испуг. Попытка замаскировать чувства под холодностью, безэмоциональностью. Красная кожа, символ кровавых океанов, эйджил, символ ослепительных страданий... и люди привыкли относиться к морд-сит как к механизмам, запрограммированным на убийство и мучение, и сами морд-сит отказали себе в способности чувствовать. Мерцающая в ночи — предсказатель. Мерцающая в ночи — чтец мыслей. Её не обманешь нотками гнева и невозмутимости в голосе.
Она смеётся. И снова припевает-приговаривает то, что не хочется признавать.
- Не боюсь я сблизиться с ними! - повторная — бесполезная — попытка защитить себя, морд-сит внутри себя. Это крошечное, пульсирующее искоркой существо пробралось в глубины и подглубины Кары. Туда, куда Кара не осмеливалась заглядывать. Туда, куда дорога была заказана несколько лет назад — погребена, похоронена, закрыта прочнейшими засовами, а ключик потерян. Мерцающая распахнула дверь настежь. С беспощадной, откровенной искренностью. И оставила Кару наедине с неправильными, непозволительными, невозможными ощущениями, скрывать которые, в самом деле, глупо и бестолково.
- С чего мне их любить?! - скрывает и отрицает. Потому что боится. Обнажить душу, вроде бы замороженную, умерщвлённую эйджилом, признать себя слабой, размякшей, подвластной бессмысленным всплескам эмоций, таким идиотским, таким... человеческим.
Мерцающая насмешливо-заботливо улыбается. Её ласковый, понимающий смех звенит, будто колокольчик на ветерке. Страх Кары тоже не смог укрыться от неё.
- НЕ ЛЮБЛЮ! - последний, отчаянно-срывающийся крик. Отрицание очевидного. И перед кем — перед мерцающей в ночи, которая, кажется, куда больше самой Кары понимает о сокровенном и настоящем, запрятанном в уголочке «бесчувственного» сердца морд-сит.
Нет, я не боюсь говорить это... - уже отступает, уже сдаётся — спор изначально был бесполезен, и всё-таки она спорила, подчиняясь принципу «гордость превыше всего», стараясь ухватить пальцами отживающие, ненужные отголоски прошлого. Журчащий голосок мерцающей не оставил Каре никакой возможности к бегству, и она, наконец, отпускает на свободу правду.
- Ладно! Да, я люблю Ричарда. Морд-сит обязаны любить лорда Рала. Откуда тебе знать, кем стали для меня Зедд и Кэлен? Прекрасно! Я их тоже люблю... немного. Вот.
Мерцающая смеётся.

Друг.

Отвратительно узкая, тесная комната. Квадрат с каменными стенами без единой щёлочки, выбоинки. Факел, отбрасывающий неверные, колеблющиеся островки света вокруг. С каждой секундой — причуды замкнутого пространства — склеп становится меньше и меньше, надвигается, опускается, грозя окончательно раздавить Исповедницу и морд-сит. Воздуха мало. Катастрофически. От недостатка кислорода лёгкие сжались, губы отчаянно раскрылись, как будто надеясь ухватить, удержать последние крупинки. Скоро воздуха не будет совсем. Едва ли Ричард, Искатель-спаситель, который всегда оказывался рядом в последний момент, успеет добраться до них прежде этого. Конец. Добро пожаловать к Даркену Ралу и безграничным океанам мертвецов, Кара.
Никто не заставил бы её признаться. Никто и ничто. Она откусила бы себе язык, почувствовала бы тысячу прикосновений эйджила, - всё лучше, чем сказать Кэлен Амнелл правду; и всё-таки, подчинившись причудам замкнутого пространства и границе жизни со смертью, слова вырываются прежде, чем Кара успевает остановить их.
- Знаешь, кого морд-сит ненавидят больше всего? Исповедниц. Я бы должна ненавидеть. Но не хочу. Я не хочу умереть, не сказав, что... считаю тебя... другом.
Приостановилась на пару мгновений. С трудом смогла произнести то, что, поклявшись никогда не говорить, удерживала в глубинах бесчувственного сердца. Бесчувственного ли?
Глаза Кэлен вспыхивают недоверчивостью и удивлением, изумлением... и она, и Ричард, и Зедд настолько привыкли наблюдать рядом с собой немногословную, замороженную, насмешливо-язвительную и чуждую любым сентиментальностям и нежностям Кару — откровенное признание не могло не изумить. На секунду Каре показалось, что Кэлен отшатнётся от неё. Отвергнет слова, вытащенные наружу невольно, случайно, спонтанно. Впрочем, мимолётный испуг — лицо Исповедницы разглаживается, взгляд светлеет и улыбка настоящая, неподдельная вспыхивает на губах.
- Я тоже считаю тебя другом.
Никогда Кару не обнимали. Никто и ничто не заставило бы её обнять другого человека. И всё-таки, подчинившись иррациональному, необъяснимому порыву — причуды замкнутого пространства и близкой смерти - , она отвечает на объятие Кэлен, осторожно, опасливо прикасается к тёплому плечу друга и застывает, почти не дыша.
Когда Ричард ворвался в комнатушку, воздух в которой закончился, чтобы, как всегда, выручить всех, он испытал безмерное изумление — Исповедница и морд-сит, потерявшие сознание от нехватки кислорода, соединились в одно переплетёнными пальцами.

Вспышки воспоминаний.

Наверное, Даркен Рал разглагольствует о чём-то. Кара не слышит слов. Наверное, Даркен Рал , торжествуя, насмешливым голосом пытается задеть её. Кара не разбирает интонаций. Наверное, эйджил, прикасающийся к горлу и рукам, к груди и спине, причиняет чудовищные страдания. Кара не чувствует боли. Многолетняя изнурительная тренировка, в сущности, должна избавлять от болезненных ощущений — но, пользуясь эйджилом, морд-сит по-прежнему неприятно, больно; в искусных пальцах эйджил ослепительно, ошеломляюще мучителен даже для них. Кара не чувствует боли. Слабенькое, отстранённое покалывание, как будто издеваются не над ней, как будто она — наблюдательница чужого истязания... Кара не здесь. Освободившись от настоящего момента, закрыв себя спасительной скорлупкой радостных воспоминаний, Кара - с Ричардом, Кэлен и Зеддом. Со своими друзьями.
Мгновения-вспышки, выхваченные из прошлого. Улыбка Ричарда — дружелюбная, понимающая. Тёплый и приветливый взгляд Исповедницы. Цветок с красными лепестками в руке Лео Дэйна. Горячие губы мальчишки-Искателя, раскрытые навстречу её губам. Заботливый, ласковый смех мерцающей в ночи, которая всё видит и знает. Битва, где она, Ричард, Кэлен и Зедд сражаются плечом к плечу, прикрывая, защищая, продолжая друг друга. Непривычные, удивительные объятия. Дурацкая шуточка Зедда — все смеются, и губы Кары тоже дёрнулись в слабой, быстро спрятанной улыбке.
Наверное, Даркен Рал рассчитывал, что, изгибаясь под прикосновениями эйджила, Кара будет сломлена в бесчисленный раз. Её не сломают. Никогда больше. Прочнейшая опора теперь поддерживает Кару, не позволяя погрузиться в бездну безграничных страданий и мучений. Любовь.