я заслушала её до дыр

Everytime you touch me
I become a hero
I'll make you safe
No matter where you are
And bring you
Everything you ask for
Nothing is above me
I'm shining like a candle in the dark
When you tell me that you love me

@темы: музыка

---

"До рассвета. Недолгая вторая жизнь Бри Таннер", Стефани Майер

Эта книжка - часть Саги, как бы ответвление от основного сюжета. В "Затмении", в конце, была новорожденная девочка-вампир Бри. Вот, тут и есть история её второй недолгой жизни.
Кстати, когда читала "Затмение", больше всего запомнились не Беллы-Эдварды, а именно Бри. А Майер будто мысли мои читает, правда х)
Но я не поклонник Саги, поэтому, если бы не отзыв, случайно откопанный в дайрях, не узнала бы, что такая книга вообще существует. И на пушечный выстрел не подошла бы к ней - Сага не понравилась почти от слова совсем. Жду, когда мне дадут дочитать "Рассвет", и я смогу выразить своё масштабное фи "самой знаменитой вампирской саге" :3
Так вот, отзыв меня удивил и заинтересовал. Я прошла три книжных магазина в поисках этой вещи и вовсе не жалею, что потратила деньги на неё.
Отличие от Саги с первой страницы бросается в глаза. Не знаю даже, в чём дело... В языке, может быть. В Саге он был простой, как редька, и местами читать было просто скучно. А здесь - лёгкий, гладкий, и в то же время слова подобраны замечательно, картинка рисуется.
Но главное - Бри это не Белла вам х)
Правда, гораздо интересней было читать про клан новорождённых, чем охи-вздохи Беллы об Эдварде. Здесь любовная линия тоже есть, с Диего, но... в неё как-то веришь. В Саге я с самого начала сильно сомневалась в этих чувствах у Беллы с Эдвардом. Не живые они какие-то, странные, вдруг возникшие ниоткуда. А у Бри - медленное зарождение, и в той атмосфере страха, настороженности, опасности выглядит очень органично. Диего - единственный человек среди этих вампиров. Да, он охотится на людей, пьёт кровушку, - но он настоящий такой, тёплый, уютный. С ним первым Бри могла нормально общаться, не опасаясь, что её прикончат. Смеяться, улыбаться, просто быть собой. Одни игры в ниндзя чего стоят)
Да, ещё в отношениях Бри и Диего нет этих "ах, какой он красивый, глаза, тело, волосы, лучше всех". Нет этой девочковатости, как у Беллы. Не знаю, как кому, а мне про такое читать не нравится. Другое дело Бри с Диего. Здесь веришь, что чувства искренни, они основаны не на внешних данных каких-то, а на родстве душ, действительно крепкой связи.
Вообще - очень интересно читать от лица настоящего вампира. У которого жажда вечная, азарт охоты, горло жжёт от запаха крови. Не страшно или противно - интересно. Эта жизнь клана новорождённых, подвал, драки, борьба за выживание... Понравился Фред. Жалко Райли. Мне и в "Затмении", в общем, было очень жаль его. А тут ещё момент, где Райли пришлось ломать себя - ему дорог Диего, но безумно любит Викторию, и вынужден был смотреть, как она убивает его.
И ход хороший - увидеть ситуацию из "Затмения" глазами Бри. И заговор Виктории с Вольтури - вот уж про такое я точно не догадалась бы. Характеры героев открываются иначе, полнее.
У меня перед глазами встало лицо Райли — бесстрастное, холодное, когда он угрожал наказать любого, кто ослушается. В голове снова пронеслись эти жуткие подробности: «Буду держать вас, пока она отрывает вам руки, а потом медленно-медленно сжигает пальцы, уши, губы, языки и прочие лишние причиндалы».
Теперь я поняла, что он описывал смерть Диего.
До слёз жалко Диего и Бри... Они ведь могли быть счастливы, могли выбраться из этих игр Виктории и Райли. Пусть хоть Фред выберется...
А ещё плюс - эта книжка читается легко и быстро. В общем, Сага тоже так читалась. Но здесь не скучно и не хочется дойти до конца поскорей, как там)

@темы: книги, вампиры

---

Я бесконечно могу умиляться на это чудо *_* И тискать, что, собственно, там и делаю)

*_*

Не скажу, что с огромным удовольствием трачу время на этот массаж, но там, по крайней мере, есть Ройс :3
А по дороге, в метро, я встретила брата Катю. Она теперь в Питере живёт и учится, а тогда на работу ехала. Вот приятная неожиданность, ещё какая! Мы не виделись же давно... очень давно.
Так что здорово поболтали, пока до места доехали. И, думаю, ни раз встретимся ещё. Ведь это так невероятно и замечательно - человек, с которым я раньше только переписывалась, теперь живёт в моём собственном городе! *_*
Вчера день был... в духе "ничегонехочунебуду". Желание делать хоть что-то исчезло напрочь, от любых дел почти физически тошнило. Хотелось лечь, плевать в потолок и предаваться меланхолии.
Но под вечер мне удалось втянуться в чтение книжки, а сегодня, вроде бы, всё в порядке. Верю в это. Ведь конец каникул уже скоро, а планов - много. Я не могу позволить глупой депрессии испортить всё

@темы: моменты

---

:D

11.01.2012 в 16:09

Пишет  .narcissu:

---

Panic Room/Комната страха

Я два дня назад читала оригинал, так что смело могу сравнивать и бубнить о расхождении с каноном)
Хотя, в общем, особых расхождений нет. Ну, может, пара незначительных деталей-реплик. Это единственный главный плюс фильма - здесь даже слова героев почти точь-в-точь.
Если искать ещё плюсы, то я отметила бы актёров. Тут два знакомых даже - Джаред Лето и Кристен Стюарт, да-да, Белла из "Сумерек".
Ну, Джаред восхитителен, как всегда. Мне кажется, роль Джуниора очень удалась ему. Жесты, движения, и в общем - тот же самоуверенный болван, как в книге) Кстати, африканские косички ему идут :3
А Кристен необычно было видеть в подобной роли. Тем более - маленькую Кристен. Думаю, здесь она сыграла гораздо лучше, чем в "Сумерках". Живее, настоящее. И образ Сары, не по годам взрослой сильной девочки, вышел правдоподобным, канонным. Впечатлил её припадок - жутко, жалко её, и веришь. Правда, я не видела, читая, Сару пацанкой с короткой стрижкой) Хотя, наверное, такой она и должна быть.
Мэг... ну, Мэг отчасти неплоха. Хорошо отыгран страх её, любовь к дочери. А вот Стивен вообще вялый и старый, не впечатлил.
Рауль в маске - да, коварный и страшный бандит. А без - просто смешной х)
Бурнхэм... Бурнхэм мне понравился. Виден тот главный контраст между ним и другими грабителями. Здесь, кстати, я полней осознала его положение. Ведь деньги - у него в кармане, он мог вернуться к семье и жить счастливо.
Разочаровало отсутствие истории Бурнхэма, звонка Стивену (обзор с его стороны) и вербовки Джуниором подельников, с коварными замыслами самого Джуниора. Вот это, правда, интересно было бы увидеть в фильме.
А вообще фильм лучше, чем книга. Острее ощущаешь всё, более понятны некоторые моменты, и даже страха немного есть. Хотя страх, в основном, из-за музыки и темноты. Нагнетает. Но темнота - с другой стороны плохо. Они всё ходили-бродили там во тьме, ничего ж не понятно.
Под конец я отчаянно скучала, и хотелось промотать. Фильм ничего, в общем, но местами унылый и по сюжету так себе.

***

Кристен.





Джаред

@темы: кино

---

Вот мне интересно - кто как относится к книгам в электронном формате?
Сейчас очень многие мои знакомые решили закупиться электронными книгами. А в транспорте часто вижу читающих с телефона-кпк.
Мне удивительно. Потому что для меня книга - это, обязательно, бумажные страницы. Которые можно листать, трогать, которые пахнут бумагой и краской. Только как. Электронный вариант не воспринимаю вообще - глазам, во-первых, читать неудобно, устают. И... в принципе не то ощущение совсем. Не знаю, как объяснить. Мне книга - это книга. Вот так, с экрана, могу разве что фанфики и ориджиналы читать, в малых дозах.
Поэтому у меня с книгами - постоянная проблема. Нет возможности прочесть все, какие хочется. В библиотеке выбор небольшой, а деньги на книжку появляются редко. Страдаю)
А кому как?

---

Первый набег на книжные магазины совершён
Мне удалось потратить только одну треть новогодних подарков. Найти все книги, которые хотела. И даже, с моим тотальным топографическим кретинизмом, не заблудиться в метро и на Невском
В общем я обошла четыре книжных - два близко, один средне, один далеко. Хожу среди полочек, кидаюсь то в одну, то в другую сторону, трогаю, листаю, смотрю на всё блестящими глазюками... Нет, правда, я вечность могу обитать в книжных х) Так не переношу магазины любого сорта. Но это - моя территория :3
А ещё очень здорово было просто идти по улицам, подпрыгивая в такт музыке и шёпотом подпевая) Я редко куда выбираюсь вообще. Максимум, на что способна моя несдвигаемая натура, - магазин за углом и если силой потащат куда-нибудь. А тут - прямо с утра из дома вышла, и вот, вернулась только что.
На улице - чудо. Свежий холодный воздух, снег под ногами и в небе... Кажется, мне хорошо

@темы: моменты

---

Как здорово я вчера сходила на "О чём ещё говорят мужчины" - сказка!
Первая попытка была утром, с Таней. Мы и сеанс нашли, и в кинотеатр вовремя притопали, всё в порядке. Спрашиваем - сколько стоят билеты? 500 рублей О_О
Оказывается, этот сеанс, да и все на мужчин, был в VIP зале. Там, где диванчики, напитки, все дела.
Позвонили брату моему, попросили в ещё одном близком кинотеатре посмотреть. Первый сеанс - в пять часов. В том, что возле моего дома - тоже в пять.
В общем, вместо кино мы с Таней посмеялись, походили по магазинам и разошлись х)
Первую часть этого фильма, "О чём говорят мужчины", я смотрела раза три. Потому что он восхитителен. Для русского современного фильма - вообще шедевр. Я люблю Квартет И, люблю их шутки - в общем, обязана на продолжение попасть х) И, долго думая, обнаружила в моём кинотеатре акцию - по понедельникам все билеты на любое время 100 рублей.
Обрадовалась, лечу туда за 45 минут до фильма... а билетов нет. Вообще. Забито всё.
Злая Настя вернулась домой, меча гром и молнии, а сегодня мне смешно х)
Нет, правда, что за ажиотаж такой? VIP залы, мест нет... Даже с Гарри Поттером было легче - а их и сравнивать нельзя. Нет, мужчины - фильм хороший, но не шедевр мирового кино ведь.
Может, там что-то правда гениальное есть? Я обязана узнать это

@темы: моменты

---

Поездка в Сосновый Бор была
Правда, не вчетвером, как хотелось бы, а только с папой. Да и погода не ахти.
Но всё равно было здорово)
Не скажу, что мы сильно проявляли активность - только раз погулять сходили, большую часть папа с дедушкой - чего-то с картами играют, я - на диване с телевизором/книгой. Ну и кушали вкуснятины много, конечно)
Нет, моя сумасшедшая тяга к книжкам поражает меня саму х) Если я вижу книгу - не суть, какую, где и о чём, - я хватаю её и читаю. А если не читаю, то трогаю, листаю, рассматриваю. Это болезнь, не лечится х)
Вот и у дедушки на тумбочке мирно лежала "Комната страха". Я сцапала её потому, что, кажется, давным-давно хотела посмотреть фильм по ней. Да и сюжет интересный, необычный. Я присвоила эту книжку, значит, и за один вечер быстренько проглотила.
В общем - ничего. Из плюсов - она маленькая, читается легко, и есть интрига, хочешь узнать, чего там дальше. По сюжету... неплохо, но я ждала большего. Аннотация пафосно обещала "психологическую борьбу за выживание". Но борьба, всё-таки, была скорей физическая. А чувства персонажей прописаны так себе. Ну не ощутила я страх, замкнутое пространство, борьбу, не ощутила и всё тут.
Из героев понравились Сара за недетскую выдержку и понимание, Мэг за силу воли и любовь к дочери и, наверное, Бурнхэм. Он с самого начала - так не похож на Джуниора и Рауля, так не похож на грабителя вообще... Понимаю. Сочувствую. Ведь и цель у него - не деньги ради денег, а чтобы семью вернуть. Уважаю. А после того выстрела в финале - уважаю вдвойне.
Жаль только, что в книге не рассказали, хоть парой слов, о том, что с ним было дальше. В тюрьму? А семья его?
Хочу увидеть фильм. На экране, наверное, эта история будет выглядеть гораздо более впечатляюще. К тому же - там играет Джаред Лето)
Приехали мы вчера днём, а сегодня утром ходили гулять. В Андерсен-град, конечно, куда без него, и просто по городу. Люблю Сосновый Бор. Маленький, чистый, уютный город. Там даже дышится особенно как-то, легко.
Дедушка мне подарок купить хотел, всё украшения предлагал, косметику, одежду. А я, в конце концов, говорю: "Заведите меня лучше в книжный" х) Они удивились, кажется, но завели. Ну, книги - это святое, я часами могу ходить-выбирать-трогать.
Купили в результате "Хроники Нарнии" семь в одном (давно пора ознакомиться бы), Лукьяненко и Энн Райс. Настя доволен *О*
Погода там, кстати, - восхитительная. Ветра нет, в меру холодно, и снег, господи, наконец-то снег! Я шла, загребая его ботинками, и улыбалась от уха до уха х)
Обратно ехали в автобусе, где водитель любезно выключил свет. Я неплохо так поспала себе) И, конечно, моё любимое занятие - смотреть во время езды в окно.
Как бы не очень активный отдых. Но мне понравилось, да и выбраться из Питера всегда приятно

ну куда без фотографий)

Андерсен-град)

@музыка: Poets Of The Fall - Where Do We Draw The Line

@темы: книги, моменты

---

Togainu no chi/Кровь виновной собаки

Если кто-нибудь объяснит мне, что я такое посмотрела, - будет здорово)
Это вторая попытка у меня осилить Тогайну. Первая, кажется, была больше года назад, когда аниме только выходило. Я загорелась, терпеливо ждала серию за серией... а потом - надоело и забросила. Даже не помню толком, почему.
Чёрт, мне надо было писать отдельный отзыв к каждой серии) Ощущения, мысли по ходу просмотра были, а вот как собрать вместе всё сейчас - не знаю.
С Тогайной мне было... странно, пусто, гадко, больно и интересно. Хочется-не хочется смотреть, как-то так. Отталкивает-привлекает. А смотрела я Тогайну, пожалуй, ради Кейске, Рина и атмосферы.
Всё в Тошиме мрачно-пафосно так - серость, дождик, алая-алая кровь, пустые улицы... Мне жутко было. Не страшно - жутко. Тошима угнетает, до тоски и отчаяния просто. Видишь сразу - ничего хорошего не будет там.
И музыка. Эта пробирающая насквозь музыка.
Честно - в первый раз, тогда давно, мне нравились Шики с Акирой. И я искренне верила, что в конце их обязательно заяоят х) А вот второй раз смотрю - и почти никакого отклика на них. Нет, Шики даже понравился чем-то - плащ, глазки, меч, неожиданные появления, пафос же х) И всегда меня тянут такие герои... загадочные, что ли.
По логике должен быть сбор сведений по крохам, постепенное раскрытие истории/тайны персонажа, хотя бы под финал... А здесь - ничего. Странная история с Нано в лесу, предсказуемое Иль Рэ - Шики. И не ясно, зачем он нужен в Тогайне. И не ясно, какое чувство вызывает у меня.







А Акира... к нему по-разному. Интерес, опять же, - почему он ходит как неживой всегда? Немного восхищения, немного жалости и сочувствия. А больше я злюсь на него - из-за Кейске. Акира - эгоист несчастный, обижал мальчика, не замечая, как тот любит его, как жертвует всем, как, чёрт, в Тошиму тащится ради него. Да, Акира тоже любит Кейске. Да, он там по-своему любовь проявляет, и раскаялся же в конце концов. Но... Кейске под Райном, Кейске после его "ты задолбал меня" я простить ему не могу.







Рин. Такой разный замечательный Рин. Да, его озвучивал Джун, и да, я опять не признала) Рин - солнышко среди мрачной Тошимы. Он с первых минут, как встретился с Акирой и Кейске, нравится мне. Его так много тут разного - и весёлый, и пристающий к Акире, и бросающий вызов Шики... Загадочный. Непонятный. Не догадаться же, не сообразить, когда и почему весёлый мальчик станет холодным и опасным.
А его отношения с Шики мне чем-то Саске/Итачи из Naruto напомнили. Братья, месть, желание доказать, один сильнее другого... Глупый-глупый Рин, ну зачем бросаться на Шики, если понятно, что ты не победишь, ты слабее? Зачем жетоны отбирать у друзей ради этого? Всё равно люблю его, всякого люблю.







Кейске, Кейске, Кейске. Он для меня, всё-таки, - любимый. Лучший. Добрый неиспорченный мальчик - и в Тошиму, в эти убийства, алую-алую кровь, Райн... Там, где с Райном, я смотрела, почти не дыша, - и до слёз очень. Вдруг, резко - из светлого милого мальчика в страшное существо с дикими глазами и голосом... Хотя голос злого Кейске - это мрр) Но режет - не должен Кейске быть таким, он же Кейске! Для меня это - самый острый пример того, как Игра ломает людей.
Больно и страшно за Кейске было. Все серии. И я ждала, я верила - он выберется из Тошимы. Чёрт, да ведь он должен, обязан был выбраться! А с другой стороны - всё же знала, что он погибнет ради Акиры. По-другому не могло быть, в Тошиме то и с такой привязанностью Кейске.
Люблю его, больше Рина и всех остальных. За вечное "Акира!", за слова, терпение, выдержку, даже за Райн. За всё. Так... больно в конце, там, где он умирает. И на мирной-спокойной жизни других - ведь они живут, а Кейске не с ними.







Ещё запомнился Такеру - пусть история с сестрой обрывками, но так трогательно он привязан к ней, так жаль его.
Наверное, каратели должны пугать - а меня смешили. Особенно Гунджи, с его "неко неко неко-чан", и то, как Киривар вечно дубасит его х) Арбитро... Арбитро странный, со смешным голосом и противный извращенец. Комната с мальчиками, а с бедняжкой Кау что натворил( Мотоми - непонятный дядька со скомканным прошлым, но такой замечательный, добрый, тёплый) Как-то хочется верить ему, надёжный он. Нано... первое впечатление - что-то странное, непонятное и неприятное. Эти глаза пустые, голос заторможенный, и как он появляется всегда вдруг, как смотрит. Мурашки по коже, жутко. А потом мне стало жаль его, очень жаль.











А в концовке у меня очаровательный взрослый Рин и что-то странное с Акирой. Зачем он пошёл обратно в Тошиму? Что за розочки там у них с Шики? И откуда, ну откуда он взял катану? х)
Да, ещё о рисовке. Мне кажется, или она правда странная тут? х) Вроде и персонажи милые, - а скачет как-то, иногда нелепая вообще. А глаза, почему глаза такие?
Вот всегда, посмотрев что-то, я могу относительно чётко сказать, что посмотрела, для и ради чего. А тут... что дала мне Тогайна? Что вообще такое она была? Герои, атмосфера, музыка - всего понемножку, а толком не показали, не объяснили ничего. Обрывки, намёки, разве их обычно не распутывают к финалу? Тогайна основана на игре. В игрушку не играла, но логично же, что аниме должно пояснить и раскрыть?
В общем, Тогайна была, а после - что-то непонятное, ощущения, вопросы. И не знаю до конца, понравилось оно мне или не слишком.



Laliho, спасибо тебе за твои отзывы по сериям - они хоть немного помогли разобраться и въехать в суть)

@темы: аниме

---

Нет, я правда не понимаю этой зацикленности многих на своей фигуре.
Следить за собой - здорово. Но если уже фанатично, до полного отказа от еды, когда все разговоры, статусы, видео по теме...
Точно не пойму никогда) Потому что если я хочу есть - я иду, достаю из холодильника вкусняшку и ем. И мне глубоко всё равно, сколько там времени на часах, сколько раз покушала до этого, а вреден или не очень бутерброд, а много или мало калорий в нём. Тонкую, как веточка, фигуру мне не надо, а на лишний вес не жаловалась никогда.
Господи, ну ведь спортом заняться - гораздо лучший способ похудеть. Больше двигаться, вести активный образ жизни. А это тотальное издевательство над собой... Нет, мне точно кто-то должен объяснить, в чём тут фишка, - не понимаю.

@темы: торжество абсурда

---

Ох в каком месте замечательном месте мы с мамой сегодня были!
В Саду тропических бабочек. Я давно о нём знаю - ещё в колледже говорили, да и детям на уроке рассказывала.
Приходим. Очередь - на половину улицы, внутри - тесно, душно, давка. А сам Сад, на деле, оказался гораздо меньше, чем казалось по рассказам и интернету.
Но пусть это всё, он замечательный! Как джунгли, кругом цветы, зелень, вода, температура соответствует. И бабочки - на растениях, на стенах, на потолке, везде! Летают над головой, на руки-головы садятся изредка. И красивые... только на картинках раньше видела таких.
И пускай там очереди, давка, мало места, пусть. Всё равно сходить стоило. Я не думала даже, что у нас в городе есть подобные места, необычные, удивительные просто. Очень здорово, что сегодня мама с ходу спонтанно вытащила меня туда.
А ещё мы побывали на новой ветке метро (для меня новой)) и сходили в Макдак. При чём - мама сама предложила пойти потравиться вкусной гадостью х)
День удался, определённо

не очень приличного качества, но много)

Ох и жарко там было)





Большинство бабочек обитало на потолке х)





















К сожалению, самых красивых и больших сфотографировать не вышло(

@музыка: Smash Mouth - All Star

@темы: моменты

---

Наконец, на пятый день каникул, я смогла встать по своему будильнику. Ура
Меня настойчиво вынуждают ходить на массаж. Осанку исправить хотят, с шеей, ещё там что-то. Массажист - на другом конце города, совсем на другом. В общем, вместе с дорогой, всё занимает около пяти часов.
Прибейте. С этим массажем все мои планы летят в тартарары. А ходить нужно, оказывается, не меньше десяти раз.
Но так мне понравилось. Массажист - милейший мужчина, простой, лёгкий в общении, с юмором. Я каталась от его шуточек, ага х) Во время массажа особо неприятных ощущений нет. Ну, разве что как тыкнет куда-нибудь) Но терпимо, и даже сегодня лишь слегка побаливает шея.
А ещё у него замечательная жена, с которой мы поболтали о колледже и профессии учителя, квартира и собака. Ааа, этот Ройс - просто чудо! *_* Энерджайзер такой - бегает, хвостиком виляет. Обкусал мне руки, облизал всё, что смог, и смотрел на меня умными глазёнками. Чёрт, я хочу чихуа теперь *_*
Чудесная семья, на самом деле. Мы им люди незнакомые, а с нами просто, дружески, чай с печеньками. Можно, в общем, и забыть, что потрачу уйму времени на этот массаж)

@темы: моменты

---

и слов нет

"Случай в Лидингтоне", Джон Бойнтон Пристли

Поезд стал набирать скорость. Пожалуй, сейчас самый подходящий момент, подумал Кобторн. Наклонившись вперед, он повернулся, чтобы стряхнуть пепел с сигареты.

– Между прочим, – сказал он, не отводя глаз от пепельницы, – я министр, и этот департамент – моя епархия.

– Вот оно что, – ответил пассажир.

В его голосе не прозвучало ничего, кроме элементарной вежливости. Либо такое заявление не произвело на него никакого впечатления, либо показалось наглым обманом. Это был полноватый парень со скуластым бледным лицом, столь же ничем не примечательным, сколь и его мятый костюм. Англичанин, решил Кобторн, скорее всего какой-нибудь клерк или же чиновник не выше помощника секретаря. Как бы там ни было, но по нему никак не скажешь, что он встречает членов кабинета министров каждый божий день.

– Да. Я сэр Джордж Кобторн. – И он устремил довольно суровый взгляд через купе, все еще освещенное послеполуденным солнцем. Он знал, что не в состоянии отрекомендоваться, не намекнув на важность собственной персоны, и это усиливало его раздражение. Именно потому, что он набросал конспект своей речи для сегодняшнего вечера, подумал он, ему и не следовало вступать в неблагодарный разговор с этим парнем.

Мужчина едва кивнул. Он не отличался суетливыми манерами и, похоже, никогда не тратил энергию на ненужные движения и слова – черта характера, которую Кобторн так и не сумел приобрести. Еще одна причина, почему этот человек его сильно раздражал.

– Сегодня у нас в Лидингтоне многолюдное собрание, – услышал Кобторн собственный голос. – Я делаю на нем довольно важное политическое заявление.

Мужчина улыбнулся и опять кивнул.

– Разумеется, предварять его я не могу, – продолжал Кобторн, решив пробудить к себе интерес, – но тем не менее скажу, что оно означает перелом в политике, который… гм… ощутимо скажется па жизни каждого из нас. Так напишут завтрашние газеты. – Тут лицо его расплылось в приветливой ухмылке, которая неизменно, чуть ли не автоматически возникала у него при каждом упоминании о прессе.

Пассажир улыбнулся снова только из вежливости. И Кобторн знал: скажи он, что намерен разводить домашнюю птицу или купить новый комплект покрышек для своей машины, парень отреагировал бы точно таким же образом. Неопровержимо одно: все, что говорил или делал Кобторн, по мнению этого типа, лишено всякого смысла.

Право, это было возмутительно. Кобторн пожалел, что вообще затеял с ним разговор. Но теперь, когда ему испортили настроение и это, не приведи бог, могло сказаться на речи, предстоящей ему сегодня, он чувствовал, что должен был закончить его хотя бы с небольшим моральным перевесом. Тем более, что этого типа непременно следовало осадить.

– Надеюсь, я вам не докучаю, – с ехидством сказал Кобторн. – Нам, политикам, свойственно забывать, что есть еще люди, не желающие принимать близко к сердцу положение дел в собственной стране, – закончил он с саркастическим смешком. Спектакль не для взрослых, осознал он, но сказать что-либо в таком духе было необходимо.

Казалось, мужчина смотрел на него откуда-то издалека. Его спокойный взгляд заставлял Кобторна чувствовать себя маленьким, суетливым, глупым. Это было нестерпимо и в то же время крайне неловко. В конце концов он – Джордж Кобторн, член кабинета министров ее величества, кто несет ответственность за обширный департамент, фигура, знакомая миллионам людей. А кем был этот тип? Что ж, вот такой линии и следует ему придерживаться.

– Вы… гм… уроженец Лидингтона? – чуть покровительственно спросил Кобторн.

– Нет. Я, как и вы, – послышался улыбчивый ответ, – намерен выступить здесь на собрании. Только у нас не большое собрание, а очень маленькое. Соберется от силы человек шесть.

Вот это уже разговор!

– Ах, так! О-о, я полагаю, что наши дела в старом Биконсфилд-холле будут лучше. Глядишь, народу соберется тысячи две-три.

На этот раз пассажир не улыбнулся, а только кивнул и, бросив на Кобторна проницательный взгляд, взял в руки книгу.

– Комментариев не будет? – раздраженно спросил Кобторн.

– А разве комментировать обязательно?

Такой вопрос был куда неприятнее грубого выпада. Как будто взрослый проявлял терпение, разговаривая с ребенком.

Кобторн устал, так как накануне вечером задержался в палате, да к тому же беспокоился по поводу предстоящего собрания, поэтому оказалось, что ему трудно владеть собой.

– Право же, мой дорогой сэр, – вспылил он, – мне абсолютно неважно, станете вы комментировать или нет. Только ваше поведение представляется мне несколько странным для воспитанного человека. Знаете, времена сейчас трудные. Мы сталкиваемся с проблемами, требующими безотлагательного решения.

– Это верно, – мягко сказал мужчина, – но, возможно, наши проблемы не совпадают. То, что представляется важным вам, может казаться неважным мне.

– Вполне возможно, – задиристо ответил Кобторн. – Однако надеюсь, что ради нашего общего блага вы не станете говорить об этом на своем собрании. Забудьте-ка про него да приходите на мое. – Он снова саркастически хмыкнул.

Некоторые фабрики и магазины Лидингтона уже включали дневной свет, и поезд шел, замедляя ход. Еще минута-другая, и они прибудут. К чему продолжать разговор. Кобторн принялся застегивать портфель. Потом встал.

Его спутник тоже встал, и тут глаза их встретились на другом уровне и на более близком расстоянии. Кобторн не предполагал, что его будут так пристально разглядывать. Он привык иметь дело с людьми разного сорта. Но тут он вдруг замигал – в пристальном взгляде парня было нечто удивительно лучистое. Правда, в вагоне потемнело, потому что они уже подъезжали к закопченному вокзалу Лидингтона.

– Шесть человек, с которыми я рассчитываю говорить, – сказал мужчина, – по крайней мере борются за то, чтобы остаться в живых.

– Как и те две-три тысячи, с которыми стану говорить я, – услышал свой голос Кобторн.

– Боюсь, что нет, – вполне спокойно возразил пассажир. – Большинство жителей Лидингтона, как и большинство людей где бы то ни было, – либо спящие, либо мертвецы.

Кобторн собрался было повернуться и достать сверху свой чемодан, но это заявление переполнило чашу его терпения.

– Такое утверждение, на мой взгляд, предельно глупо и возмутительно! – сердито закричал он и хотел стать к нему спиной, но, как выяснилось, не смог.

– Ну, что ж, – сказал голос, донесшийся откуда-то, словно из-за пристального взгляда, ставшего теперь светящейся дымкой. – Увидите сами.

Тут поезд остановился у вокзала, и, пока Кобторн спускал чемодан, шляпу и пыльник, мужчина ушел. По всей видимости, он был не кто иной, как чудак, вероятно, вел жалкое существование сомнительного толка, разъезжая по стране и рассказывая небылицы группке себе подобных чудаков. Не исключено и то, что ради большего надувательства он также использовал гипнотическое действие своего пристального лучистого взгляда. Собирая вещи, Кобторн нетерпеливо фыркнул. Он увидит сам, не так ли? Ну что ж, и поделом ему – нечего было разбазаривать время на болтовню с этим типом, вместо того чтобы перечитать тезисы своей речи.

– Носильщика, сэр? – спросил голос с явно лидингтонским выговором.

– Да. Возьмите этот чемодан и пальто. А я понесу портфель.

И тут – вот удивительное совпадение, и кто-нибудь мог бы написать об этой встрече неплохой рассказ – он заметил, что его носильщик, пожилой мужчина, и в самом деле двигался словно во сне. В сущности, его можно было бы с полным основанием считать спящим. Впрочем, в этом не было ровно ничего удивительного. В наше время слишком многие из подобных личностей живут в полусне – факт, объясняющий не одну нашу экономическую проблему. Пожалуй, этого ему стоило коснуться вечером где-нибудь в начале речи. Пригодится для газетной выдержки, а возможно – для броского заголовка.

На платформе Кобторна ожидали два или три фотокорреспондента, а с ними небольшая группа людей, в которой он почти сразу узнал старого Дугласа Джердана, председателя местной партийной организации, и Морроу, уполномоченного лидингтонского района йодного из лучших партийных функционеров на периферии. Не успел он обменяться со старым Джерданом и дюжиной слов, как их сфотографировали; затем ему пришлось что-то сказать газетным репортерам. И лишь когда они перешли на другую сторону улицы, направляясь к гостинице «Мидлэнд», где для него был забронирован люкс, у него появилась хотя бы некоторая возможность пристально наблюдать за Джерданом и Морроу.

И тут, едва они уселись в гостиной, как он сразу же сделал еще одно ужасное открытие. Старик Джердан был не просто стар и глуп – он был мертвым. Возможно, он был мертвым многие годы. Разумеется, он все еще мог двигаться и говорить – стоило ему перестать двигаться и разговаривать, он свалился бы и его зарыли в могилу, тем не менее Кобторн нисколько не сомневался – он был мертв.

После этого потрясающего открытия Кобторну стало трудно разговаривать со старым Джерданом, и, поискав, что бы такое сказать еще, он повернулся к Морроу, который, помнилось ему, был дельным уполномоченным и неплохим организатором.

– Я слышал, что вы добились в местных организациях неплохих результатов, – сказал он. – Не так давно о вас шла речь в партийном центре. В ваш адрес сыпались одни похвалы и ни одной шишки.

– Приятно слышать, сэр Джордж, – сказал Морроу. – Просто мне повезло – тут у нас оказалось несколько энтузиастов.

– Каковы прогнозы на сегодняшний вечер?

– Отличные, сэр Джордж. Все билеты в партер и амфитеатр разобраны, и мои распорядители надеются, что будет забита даже галерка. Я сам только что оттуда – проверял микрофоны и усилители и лично удостоверился, что на трибуне полный порядок.

– Надеюсь, вы не перебарщиваете, а, Морроу? – хмуро поглядывая на него, осведомился Кобторн.

– Кто – я-то? Пожалуй, в одном смысле я всегда перебарщиваю, – сказал Морроу, – потому что начинаю дела рано поутру, а кончаю, как правило, к полуночи. Но я чувствую себя хорошо. А почему вы спросили, сэр Джордж?

Кобторн не знал, что ему на это и ответить. Ведь не скажешь же человеку, в особенности такому энергичному и дельному, как Морроу, что он похож на спящего. Не то чтобы он лишился присущих ему энергии и деловитости – они остались при нем, но, казалось, были присущи человеку, который говорил и двигался во сне.

– Не представляю, как бы мы теперь справились тут без Морроу, – произнес Джердан. Но это замечание не вернуло старика к жизни. Нет, он был мертвым. А Морроу спал.

Любая гостиная отеля «Мидлэнд» в Лидингтоне была отменной декорацией для беседы с мертвецом и лунатиком. Кобторн оглядел прохладное унылое помещение и, к счастью, приметил звонок.

– А не выпить ли нам? – с притворной сердечностью предложил он. – Может быть, рановато, но накануне я допоздна задержался в палате. Нет, я позвоню. Что бы вы желали?

Официант, принявший заказ, был вполне молодым и, похоже, недавно приехал из какой-нибудь восточно-средиземноморской страны. У него, как и у Морроу, глаза были открыты, и двигался он довольно легко, тем не менее Кобторн сразу определил, что он спит.

– Послушайте-ка, – сделав над собой усилие, закричал Кобторн, – я не желаю, чтобы заказ принесли вы – неважно почему, но не желаю! Передайте, пусть пришлют другого официанта.

– С этим парнем что-нибудь не в порядке? – спросил Морроу, когда молодой официант вышел.

– Да. И если вы настаиваете, я скажу, что именно, – кратко ответил Кобторн. – По-моему, он спит непробудным сном.

– Теперь почти вся молодежь такая, – проворчал старый Джердан, по-прежнему мертвый.

– Тем не менее в Лидингтоне жизнь бьет ключом, – сказал Морроу, не проявляя никакого признака пробуждения. – Я просто удивлен.

– Ну что ж, надеюсь, и я буду удивлен, – услышал Кобторн свой ворчливый голос. Он начинал ненавидеть этот город лютой ненавистью.

Удивление не заставило себя ждать. Оно явилось вместе с новым официантом, принесшим напитки. Этот был далеко не молод и двигался медленно и осторожно, тем не менее глаза его казались смышлеными. У Кобторна сразу отлегло от души – официант был и жив, и не спал.

– Вот это уже лучше! – вскричал он, как бы приветствуя напитки.

Но это было не лучше. В следующий миг, когда официант предъявил счет для подписи, Кобторн сразу почувствовал, что старикан был чересчур уж живой и бодрый. В его смышленом взгляде читалась издевательски насмешливая проницательность.

«Со мной-то все в порядке, но сколько еще вы встретите подобных мне – живых и не спящих?» – казалось, говорил он.

Официант почему-то знал, что старый Джердан мертв, а Морроу спит, и знал, что Кобторн тоже знает об этом.

Кобторну следовало что-нибудь сказать ему. И он произнес первое, что пришло на ум:

– Сегодня вечером вы дежурите допоздна?

– Нет, сэр. В семь кончаю.

Это было сказано уважительно, как и положено, но с прежней издевательской ноткой в голосе.

– В таком случае приходите-ка на наше собрание, – пригласил его Кобторн в хвастливой, грубоватой манере, в какой говорят очень важные особы. – Биконсфилд-холл, в восемь. Оно может стать целым событием. Я делаю там несколько весьма важных сообщений.

– Уверен, что так оно и есть, сэр, – спокойно сказал официант, и взгляд его затуманился. – Но сегодня вечером я занят. Наша небольшая группа собирается раз в месяц…

– Ах, вы собираетесь, да? – закричал Кобторн грубее, чем когда-либо в жизни. – И о чем же вы говорите – о коммунизме?

– Что вы, сэр! – Тут глаза официанта сразу округлились, и, как ни странно, у Кобторна создалось такое впечатление, что он их уже видел. – Ничего подобного, сэр. Что-нибудь еще? Благодарю вас, сэр.

Кобторн обрадовался, увидев, что официант уходит, но с его уходом почувствовал себя совершенно выдохнувшимся. Напитки не разбудили Морроу и не вернули старого Джердана к жизни. Сделав над собой усилие, Кобторн поговорил с ними о партии, передал им слова, сказанные ему не далее как накануне премьер-министром, рассказал два анекдота про лидера оппозиции. Но даже когда оба его собеседника смеялись, они все равно казались один мертвым, другой спящим. Тем временем с напитками было покончено. Наконец Кобторн зевнул разок-другой, и они ушли, заверив, что побеспокоят его не раньше, чем за четверть часа до собрания.

Он попытался читать свои тезисы, надеясь заучить некоторые места наизусть. В них содержался смысл, но не тот, какой ему сейчас требовался. Он не мог сосредоточиться. Теперь он был убежден, что его сосед по купе – полный мужчина с бледным лицом – применил к нему какой-то гипнотический прием. «Увидите сами», – сказал он, неким таинственным способом навязав ему свою волю. Конечно, смешно считать большую часть жителей Лидингтона либо спящей, либо мертвой. Это был какой-то фокус. Кобторн обнадежил сам себя, что действие гипноза, вероятно, скоро ослабнет. Выступление на многочисленном собрании перед мертвыми и спящими – такое могло присниться только в страшном сне. Как жаль, что этого пария нельзя напустить на лидеров оппозиции – и пусть бы он гипнотизировал их.

Отчасти желая выпить еще, отчасти желая посмотреть, что же будет дальше, он позвонил снова. И снова на вызов явился официант, хотя и более молодой, но все же казавшийся спящим. Кобторн просто повторил заказ, но когда официант вернулся с двойным виски и содовой, уже не мог промолчать.

– Что с вами происходит? – возмущенно спросил он.

– Пожалуйста, сэр, что вы имеете в виду? – с испуганным видом, заикаясь произнес официант. Но несмотря на это, он вроде бы так и не проснулся.

– Вы какой-то сонный, – строго сказал Кобторн.

Официант запротестовал, и его гладкий смуглый лоб покрылся испариной. Он вовсе не спит, заявил он, и занят по горло, так как обслуживает целых два этажа. И Кобторн был вынужден признаться самому себе, что в известном смысле крайне несправедливо бросать парню такое обвинение. Внешне ничто не выдавало, что он спит; он, бесспорно, выполнял свои обязанности добросовестно. И тем не менее, несмотря на пот и страх, все же казалось, что он принадлежит к великому множеству людей, живущих словно во сне. Именно эта мысль встревожила Кобторна, когда он отпустил официанта. Вот что, по-видимому, и имел в виду парень в поезде, так как существует точка зрения, которую он каким-то образом навязал Кобторну, будто основная масса людей только воображает, что живет и бодрствует, на самом же деле она либо мертва, либо спит.

Выпив залпом виски, Кобторн принял решение бросить вызов этому оскорбительному, широко распространенному мнению. Схватив свои тезисы и вскочив на ноги, он заставил себя вообразить, что уже стоит на трибуне внушительного Биконсфилд-холла и в ушах его все еще звучат аплодисменты нетерпеливой публики.

«Господин председатель, друзья!» – торжественно изрек он и пошел говорить свою речь, старый политикан, самонадеянный министр короны. Для затравки он отпустил парочку острот – и почти явственно услышал смех толпы, – а затем сделал несколько вступительных замечаний. Все шло хорошо. Наконец, он подошел к изложению своего заявления о новой политике правительства, сначала разъяснив ее общее направление, а потом коснулся роли, какую сыграет его собственное министерство. Он обнаружил, что ему почти что нет необходимости заглядывать в свои конспекты. Стандартные фразы приходили в голову без заминки и к месту; он был так же красноречив, как доходчив и убедителен. «Могу заверить вас, друзья мои!…» – прогремел он про себя, выкидывая руку и тыча указательным пальцем в гравюру, изображающую двух сторонников Регентства, которую, должно быть, повесили для украшения стены. И тут он умолк и застыл в ужасе: ему показалось, будто он говорит во сне.

Упав духом, он спорил сам с собой. Сидеть ли ему в этой мрачной комнате, стараясь преодолеть жуткий гипноз, или же рискнуть и сойти в ресторан, где чары могли рассеяться? Конечно, если они не рассеются, тогда ему придется еще хуже – весь вечер оставаться в плену у этого наваждения. Но в номере он был бессилен, и к тому же ему захотелось есть. Поэтому он позвонил и заказал столик, а затем проворно умылся и привел себя в порядок.

Основная часть столовой лидингтонского отеля «Мидлэнд» – большой зал, и хотя ее стиль свидетельствует о нелегком компромиссе между индийским дворцом и муниципальной баней с бассейном, она пользуется большой популярностью и почти всегда заполнена до отказа. Пальмы, водруженные в центре, служили маскировкой для тележек с сомнительными закусками, компотом, драченой. Трио изможденных дам исполняло мелодии Ноэля Коуворда и другие шедевры нашего века. С челом, омраченным политическими премудростями и государственными тайнами, Кобторн прошел к столику, удачно расположенному на равном расстоянии между пальмами и трио. Он увидел, что в столовой полно народу, но поначалу не обращал на своих сотрапезников никакого внимания, поспешив заказать легкую еду и еще порцию виски. Несколько минут он чувствовал себя намного лучше. Похоже, мир опять стал здравомыслящим. Он знал, что его узнали, и поглядывал на свою аудиторию. Смуглый виндзорец пришел и ушел. Пока все шло хорошо. Тут, хлебнув виски, он рискнул сосредоточить все свое внимание на окружающих.

Результат оказался катастрофическим. Из ста или около того человек, сидевших в столовой, только трое вроде были живы и не спали: мальчонка, обедавший с родителями, – оба они спали крепким сном, пожилой джентльмен, угощавший трех других, – все трое спали и одна виолончелистка. Из остальных присутствующих, считая обедающих и официантов, одна четверть была мертва и готова, к погребению, а три четверти ели, болтали и смотрели, так и не пробуждаясь от сна. У Кобторна не было на их счет никакого сомнения. Он отметил также, что вся комната вместе с находящимися в ней, казалось, отстояла от него непривычно далеко. При этом какая-то часть его самого не сидела за столом, а парила и, глядя сверху, видела все с ужасающей отчетливостью. Как в ночном кошмаре.

Если он с отчаяния переключал свое внимание и сосредоточивал его на себе, мрачные раздумья затемняли его сознание, прямо как небо – грозовые тучи. Собственная карьера представлялась ему памятником мирской суете. Он и его друзья были поставлены у власти избирателями, которые шли к урнам во сне, и сами они действовали и разговаривали в непробудном сне, ходили по кругу в министерство или из министерства, так и не открывая глаз. Дремлющие нации тщетно требовали мира и, как сонные, неминуемо шли к войне. Каждый аргумент за или против любой политики оказывался лишь бормотанием лунатиков. Кем был он, если не главой министерства, погруженного в сон? Издатели газет, так й не просыпавшиеся с детства, заказывали передовицы, которые восхваляли его или осуждали. Члены кабинета министров встречались похоже, словно жертвы какого-то эстрадного гипнотизера. Некоторые старейшие министры, сейчас он это понял, были мертвы уже многие годы. Притворяться, будто совершил в жизни нечто существенное, явно нелепо. Ему уже случалось чувствовать себя усталым и угнетенным, быть не в силах избавиться от ощущения, что ничего путного сделать не удастся. Теперь он ясно видел, что все они обманывают самих себя, что всякая суета, тревоги, крики абсолютно бесполезны; что подлинная свобода действий – мечта, что все они пешки, из личного тщеславия воображающие себя игроками в шахматы; что достигнутые результаты, непредвиденные и страшные, – следствие ходов, сделанных в каком-то невидимом мире. И – горькая мысль, повернувшая нож в его раненом «я» – единственными людьми, которые были живы и не спали, избавленные от этого проклятья, довлеющего над миром, являлись разные ничтожества – обносившийся фокусник, по ошибке принятый им за чокнутого, пожилой официант, мальчик, третьеразрядная виолончелистка…

Старый Дуглас Джердан и Морроу ждали его в вестибюле. Он убедился, что ему ненавистен уже один их вид. Морроу по-прежнему казался спящим, а Джердан – мертвее прежнего, если только это было возможно. Ну и парочка! Однако был ли он сам намного лучше? Только что, когда он вздумал репетировать свою речь в присущей ему манере, разве он внезапно не обнаружил, что делает это как бы во сне? Но потом, притворяясь, будто разговаривает или слушает мертвеца и спящего, сидя с ними рядом в машине, он напомнил себе, что большинство его слушателей сегодня вечером тоже будет спать, так что ему незачем валять дурака. Вот если бы он предстал перед многочисленными рядами слушателей, которые были живыми и бодрствующими и смотрели на него так, как это делал парень в поезде, вот тогда действительно было бы из-за чего волноваться. Одни психи, цинично подумал он, могут возражать против такой аудитории на политическом митинге. Так что ему остается только сохранять спокойствие, попытаться забыть об этом мертвом и спящем царстве и разыграть сцену выступления с важной политической речью, решил он, пока они подъезжали к служебному входу в Биконсфилд-холл.

Взбираясь по ступеням к длинной комнате позади трибуны, он старался взять себя в руки. Ему был слышен орган, громыхавший и скрипевший о том, что Англия вечна.

Они были тут, именно такие, как он и воображал, – старые мертвецы и спящие на ходу. Но тут обнаружилось и нечто неожиданное, нарочно, чтобы усложнить дело. На этот раз среди них находилась женщина – некрасивая, средних лет – жена Фрэнка Морли, одного из местных членов партии. Весельчак Фрэнк, присяжный шутник партии и палаты, оказался сегодня в числе спящих самым глубоким сном, тогда как о миссис Морли, которую Кобторн прежде не встречал, этого сказать было нельзя.

– Она никогда не посещает больших собраний, – сказал Фрэнк, представив их, – а тут в последнюю минуту решила, что сегодня вечером пойдет. Так что, сэр Джордж, вы должны чувствовать себя польщенным.

– О-о, конечно, я польщен, – и Кобторн услышал сам, что он кричит. Он посмотрел на миссис Морли. – И что же вынудило вас передумать?

Миссис Морли пристально смотрела на него и, не отводя глаз, улыбаясь, ответила:

– Мне было интересно послушать, что вы скажете, сэр Джордж.

Улыбка, взгляд. И тут его осенило, и он понял: сомнения нет – она знает. Более того, она тут же догадалась, что он это понял.

– Вы не находите, что Лидингтон – какое-то заживо мертвое, сонное царство? – спросила она, все еще не спуская с него испытующих глаз.

– Нет, не нахожу, – громко закричал он, стараясь избежать ее взгляда, который искал его и в то же время дразнил. – Не пора ли нам войти?

Была самая пора. Мертвые и спящие стали в одну линию. Кобторн успокоился, освободившись от ужасной миссис Морли, возможно, подосланной на собрание тем улыбающимся пассажиром-фокусником. Но сколько он ни старался забыть о ней, он все еще чувствовал, словно холодный сквозняк в затылок, влияние ее присутствия. Направляясь к трибуне, он делал над собой величайшее усилие – ведь поначалу этот большой митинг ничем не отличался от любого другого. В зале было полно народу, который, похоже, рвался послушать его, потому что аплодисменты звучали не просто как знак вежливости, а по-настоящему ободряли. Атмосфера была надлежащей. Аудитория – настоящей аудиторией. Председателем был этот славный ветеран партии Дуглас Джердан с его внешностью старейшего политического деятеля. И он снова стал самим собой, главным докладчиком, именно тем человеком, который и должен был приехать сюда, министром ее величества и членом тайного совета, сэром Джорджем Кобторном с пачкой заметок на коленях.

Да, минуту-другую, пока хлопки продолжались, все шло хорошо. Но тут глаз его задергался от страшного тика, и здравомыслящий мир исчез, а его место заняло кошмарное видение, теперь более сильное, более зловещее, чем когда-либо. Старый Джердан – всякие сомнения отпали начисто – был просто говорящим трупом, место которому не на трибуне, а в склепе. Повсюду вокруг него спящие продолжали спать, кивая во сне головой, а мертвые ждали, пока перед ними разверзнется могила. По прошествии двух бессмысленно проведенных часов, так и не очнувшись, они выйдут из зала и как слепые направятся к машинам и автобусам, чтобы окунуться в ночной, еще более глубокий сон. А потом, при свете утра, они вообразят, что и в самом деле проснулись.

Откуда-то из-за спины до его слуха донесся кашель, негромкий и сухой, но весьма многозначительный, и он обернулся, чтобы встретиться с тем же взглядом, той же улыбкой – похоже, миссис Морли снова напоминала ему, что большинство жителей Лидингтона, подобно большинству людей в любом другом месте, либо спит, либо мертво. И это была правда. Сэр Джордж обернулся к залу и пристально посмотрел на публику. Что мог он сказать? Что мог сделать?

– А теперь… громадное удовольствие… привилегия… без дальнейших церемоний, – бубнил труп Дугласа Джердана, – просить выдающегося докладчика… министра ее величества… сэра Джорджа Кобторна…

Снова послышались хлопки, доносившиеся откуда-то издалека, из их сна о жизни. Он постоял, шагнул вперед. Наконец воцарилась тишина – тишина сна, тишина смерти. «Господин председатель, друзья…» Заговорил ли он или ему приснилось, что он начал свою речь, – вот чего никогда не узнать. Это навсегда останется для него невыясненным.

В зале поднялся гул, вскоре перешедший в невообразимый гвалт. Репортеры за столами прессы, мужчины и женщины на трибуне, публика, сидевшая в передних рядах, – все вскочили на ноги, широко разевая рты и что-то восклицая. Потому что сэр Джордж Кобторн с остекленевшими глазами на белом, как бумага, лице, размахивая руками, словно безумный, орал:

– Проснитесь! Проснитесь! Проснитесь!

@темы: книги, до глубины души

---

я услышала её в Новый Год, и понравилась очень)

Мы по всей земле кочуем,
На погоду не глядим.
Где придется заночуем,
Что придется поедим.
Театральные подмостки
Для таких, как мы, бродяг, -
Свежеструганные доски,
Занавески на гвоздях.

Мы бродячие артисты,
Мы в дороге день за днем.
И фургончик в поле чистом -
Это наш привычный дом.
Мы великие таланты,
Но понятны и просты.
Мы певцы и музыканты,
Акробаты и шуты.

Никогда не расстаются
С нами музыка и смех.
Если зрители смеются, -
Значит, празднуем успех.
Мы приедем, мы уедем,
Летом, осенью, зимой,
И опять приснится детям
Наш вагончик расписной.

Мы бродячие артисты,
Мы в дороге день за днем.
И фургончик в поле чистом -
Это наш привычный дом.
Мы великие таланты,
Но понятны и просты.
Мы певцы и музыканты,
Акробаты и шуты.

Мы бродячие артисты,
Мы в дороге день за днем.
И фургончик в поле чистом -
Это наш привычный дом.
Мы великие таланты,
Но понятны и просты.
Мы певцы и музыканты,
Акробаты и шуты.

Мы бродячие артисты,
Мы в дороге день за днем.
И фургончик в поле чистом -
Это наш привычный дом.
Мы великие таланты,
Но понятны и просты.
Мы певцы и музыканты,
Акробаты и шуты.

@темы: музыка

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Ты серьезно? Или так?
Ты серьезно? Или так?
Ты серьезно? Или так?
Ты серьезно? Или так?

Ты сказка. Ты чудо.
Ты хочешь? Я буду.
Дай руку, не бойся.
Ты только откройся

И поверь, что так бывает.
Знаешь, как нас называют?
Непоседы от природы,
Кто не любит непогоды.

Мы рисуем в небе кистью
Солнца яркий свет сквозь листья
Перед тем, как тучи снова
Краски смыть решат дождем.

За это, кивая,
Нас люди ругают.
Нас двое, их - много.
Зачем же так строго?

Им трудно. Мы знаем,
Что мы им мешаем.
Где солнце – там ветер.
Ты рядом. Мы вместе
Навсегда.

Ты сказка. Ты тоже.
Другая, но все же.
Дай руку, не бойся.
Ты только откройся

И поверь, что так бывает.
Знаешь, как нас называют?
Непоседы от природы,
Кто не любит непогоды –

От которой стынет сердце.
Ты нашла свой ключ от дверцы,
За которой – радость встречи
С острой ноющей тоской.

До боли, до крика.
Так страшно, так дико.
Без грима, без маски –
Такие вот сказки.

Никто не вернется.
Что нам остается?
Без боли, без крика,
Так страшно, так дико
Погибать.

Ты серьезно? Или так?
Ты серьезно? Или так?
Ты серьезно? Или так?

Ты встанешь? Я встану.
Смотри, без обмана.
Все скрыто? Все стерто?
Пошли вы все к черту!

Ты сказка. Ты чудо.
Я верю. Я буду.
Где солнце – там ветер.
Ты рядом. Мы вместе
Навсегда.

@темы: музыка

---

Зимний ветер, синий вечер,
В звездной пыли растворились фонари.
Стрелка замрет, завершив поворот,
И наступит Новый Год.
Звоном в полночь мир наполним,
Пусть старый год нас простит и все поймет.
До января остается у нас
Этот час, последний час.

Последний час декабря, замри на миг.
Пускай летят за моря любовь и мир.
И все надежды наши
Пусть сбудутся однажды
В последний час декабря
В последний час декабря.

Двери настежь, кофе наспех.
Праздник погас, разлучило утро нас.
И снова в путь, время не обмануть,
Эту ночь нам не вернуть.

Последний час декабря, замри на миг.
Пускай летят за моря любовь и мир.
И все надежды наши
Пусть сбудутся однажды
В последний час декабря
В последний час декабря.

Последний час декабря, замри на миг.
Пускай летят за моря любовь и мир.
И все надежды наши
Пусть сбудутся однажды
В последний час декабря
В последний час декабря
В последний час декабря
В последний час декабря.

@темы: музыка

---

новогодняя ночь

А по-моему, было очень-очень здорово
Ещё днём с кучей вещей, подарков и кошкой на перевес поехали к брату. Мы чередуем всегда - то у нас, то у них. Веселье началось задолго до полуночи - салатики стругали, смеялись, смотрели новогоднюю ерунду по телевизору. Из обращения Медведева я услышала примерно половину - мы шутили, катались со смеху, делали попытки зажечь от свечки бенгальские огни, заглушая его. Посчитали куранты, орущим хором подпели гимн, а потом было - "Россия - священная наша держава... а теперь включаем свет и кушаем" х)
Покушали знатно. Салатики, бутерброды, мороженка, всякое... Конечно, половина вкусноты осталась на утро. Вот что люблю ещё в праздники - утром проснёшься, а на столе вкусные остатки *_*
После пошли на улицу смотреть салюты. Это... здорово так - огни над головой, фонтаны искр. Правда, родители развели панику - боясь, что залп попадёт в них, всячески сбивались в кучку и прятались х) А мой брат - юный пиротехник, он проводил эксперименты с петардами, вставляя их всюду, куда возможно х) А остальные петарды я запущу в окно, на радость проходящим мимо
Потом просто сидели, кушали и опять смотрели ерунду по телевизору. Вроде ерунда на самом деле - "Голубой огонёк", концерты, песни... А мне понравилось. Я прыгала, подтанцовывала и подпевала вместе с родителями))
- Ну зачем тут Стас Михайлов? Вот Джордж Клуни...
- Или Бред Питт.
- Или Джонни Депп, в конце концов.
- Джордж Клуни!
- Бред Питт!
- Джонни Депп! Он вообще решает!
Диалог с мамой и тётей на каком-то из концертов
На торжественной раздаче подарков мне достались - рафаэлки, дракоши и денюшки. Специально попросила подарить деньги - совершу набег на книжный и куплю наконец то, что давно хотелось *_*
Часам к трём ночи меня начало клонить в сон. Странно, кстати, - ведь обычно я время тяну, только бы спать не ложиться подольше. А тут прилегла, подремала под песенки, а потом спать. Проснулась первый раз - в одиннадцать, второй - в двенадцать и нежилась в кроватке до двух часов дня))
Вот, если подумать, этот Новый Год прошёл так же, как все остальные, - президент, салюты, еда, подарки, спать. А всё равно мне - тепло, уютно и здорово. Многие мои знакомые хотят в НГ уйти куда-нибудь, с друзьями праздновать или одним, разнообразия хотят. А для меня он - семейный праздник. И в этот раз мы были семьёй - я, мама, брат, тётя.
Вчера, точнее, сегодня перед сном мне пришла в голову мысль, что всё будет. Впереди - месяц каникул, и ох сколько всего я сумею сделать, сколького добиться, если захочу)
А ещё спасибо всем, кто поздравил с праздником - так приятно было читать сообщения-смс-ки

@темы: волшебство, праздник к нам приходит

---

Sherlock Holmes: A Game of Shadows/ Шерлок Холмс: Игра теней

А мы с Таней, кстати, в новый год с новым фильмом. Ходили на Шерлока. И это... лучи любви, смеха и восторга
Я первую часть совсем не помню. Хотя, вроде бы, была она год назад, и с той же Таней. Но я отчётливо запомнила, что Холмс меня посмешил, Ватсон покорил, а юмор - просто восхитителен.
В "Игре теней" всё так же - юмор, Ватсон, Холмс, а ещё замечательный саундтрек и атмосфера Нет, Дауни-младший - не Шерлок Холмс, который по канону. Слишком юморной, слишком... живой, настоящий, что ли. Даже близко не стоит с персонажем Конана Дойла. Но - такой Шерлок мне нравится, очень нравится. Дедукция и невероятные умозаключения на месте, а с этим новым образом - сердечки
Хотя здесь, кажется, мы с Таней гораздо больше слюнок пускали на Ватсон. Мало того, что Джуд Лоу - мужчина красивый и очаровательный. Сам герой тут едва ли не затмил Холмса - его улыбка, он в драках, а момент на свадьбе - восторг!
А фильм смело можно выпускать под лозунгом "Холмс/Ватсон форева". Вот правда. Такие моменты, я поражаюсь сценаристам, как они додумались напихать туда столько яоища Фразочка: "Я думал, не дождусь" от Ватсона на танцах и диалог "-Прилягте со мной, Ватсон. - Зачем? - Я настаиваю!" доставили
Почти весь фильм мы с Таней пялились друг на друга, вопрошая: "Ты что-нибудь поняла??". Там всё так сумбурно, сразу, - не понять, что происходит, куда все бегут, почему вокруг взрывается х) А игры разума Холмса загоняли нас в тупик просто - собственно, и на книгах у меня было так.
О, кстати, ведь этот фильм - даже по книжке. Ну, отчасти по книжке. По рассказу "Последнее дело Холмса" - и Швейцария, и Мориарти, и падение в водопад присутствуют. Правда, с содержанием и концовкой намутили много - но мы наслаждались, и какая там уже разница, что было в каноне х)
Половину фильма, скажем так, катались со смеху, половину - любовались на атмосферу. Англия, может, и не совсем Англия (в те годы были цветные линзы?О_о), но картинка яркая и красивая. А музыка... музыка великолепна, я обязана найти её!
Конец, хотя закрученный, но здоровский. На моменте, где Шерлок возник из кресла, мы с Таней вздрогнули и завопили: "Как?! Его там не было!". А это "the end?" порадовало очень-очень. Третья часть?
Здорово, я считаю, проводили старый год

@темы: кино